Ройс прислушался. Адриан еще дышал.
Дыхание было слабым, хриплым и прерывистым, будто шею ему стягивала удавка. Если они продержались так долго, может, еще не все потеряно…
Ухватившись за бортики телеги, Ройс попытался сесть. Тело пронзила резкая боль, но он проигнорировал ее. Сидеть удавалось, только держась руками, причем они тряслись так, что, казалось, содрогалась вся телега. Ройс не мог придумать, как ему из нее выбраться. Сил, чтобы вылезти, у него не было.
«Как долго мы здесь пролежали? Сколько ему осталось?» – думал он.
Судя по всему, Адриан задыхался или был близок к этому.
Возможно, впервые за много лет Ройс действовал без какого бы то ни было плана. Меррик учил его никогда ничего не предпринимать, если нет четкой цели и средств для ее достижения. В эту минуту у него не было ничего, кроме смутного ощущения, что Адриан умирает и он, Ройс, должен что-то сделать, чтобы этого не допустить. Оставалось только одно. Он перевалился через бортик и упал с телеги.
При ударе о землю из груди вырвался крик, и от боли Ройс снова едва не потерял сознание, но он знал, что сейчас никак не может себе этого позволить. Он втянул ртом воздух и оттолкнулся здоровой ногой. Упираясь в землю ладонями и коленом, волоча за собой сломанную ногу, он подполз к ближайшей двери и постучал кулаком по нижней ее части. Ни звука, ни огонька. Он пополз обратно, чувствуя приближение агонии. Голова отказывалась соображать, он больше не мог думать. Высохшая одежда затвердела, но на рубахе проступило свежее мокрое пятно. У него снова шла кровь.
В отчаянии Ройс крикнул:
– Помогите! – и не узнал собственного голоса. Он не помнил, когда в последний раз произносил это слово. Наверное, еще мальчишкой… Он ненавидел звук этого слова, ненавидел вкус, который оно оставляло во рту. – Помогите нам!
Он услышал, как в окнах верхних этажей захлопнулись ставни. Если прежде какие-то двери и были открыты, то теперь их заперли. Никто не хотел иметь с ними дела.
Ройс лежал на улице, в бессилии ударяя ладонями по грязи.
– Спасите хотя бы его… – прошептал он. – Он не сделал ничего плохого. Он только хотел помочь. – На глаза у него навернулись слезы. – Он не заслуживает смерти, он не должен умереть вместе со мной.
Из последних сил Ройс запрокинул голову и закричал:
– Помогите нам!
Он почувствовал, как к его руке прикоснулась чья-то рука, мягкая и нежная.
– Все хорошо. Теперь все будет хорошо – ты в безопасности.
Ройс открыл глаза. Его снова обволакивала тьма, и казалось, он сейчас утонет в море боли, но в узком тоннеле еще не помутившегося до конца сознания, словно сквозь дымку, он увидел женское лицо. Длинные темные волосы, миндалевидные глаза, нежные и ласковые, притягивавшие своей добротой.