– Адриан… – прошептал Ройс, – на телеге… Его нужно…
– Диксон, поторопись! Вытащи второго из телеги.
Сапоги тяжело прошлепали по мокрой грязи, и Ройс услышал, как Адриан вскрикнул от боли.
– Как он? – спросила женщина. – Что с ним?
– Жив… стрелой ранило, – ответил грубый хрипловатый мужской голос. – Думаю, выживет.
– Занеси обоих в дом, а потом сходи за доктором. Приведи Линдермана из Купеческого квартала, не Бэзила.
– Хорошо.
Опять полил дождь, но Ройс почти его не чувствовал. Он снова был близок к обмороку.
– Спасите Адриана, – взмолился Ройс. – Он…
– Я знаю, – ласково сказала женщина. – Я все знаю, и я спасу вас обоих. Все будет хорошо. Вот увидишь. Я ждала тебя… Я так долго тебя ждала.
Глава двадцать вторая. Что в имени тебе моем…
Рен наблюдал за тем, как профессор Аркадиус сломал восковую печать на депеше и, водрузив очки на переносицу, принялся читать. Старик казался встревоженным. Аркадиус никогда не отличался аккуратностью и особенной чистоплотностью, но сейчас преподаватель фольклора выглядел хуже, чем когда-либо. Седые волосы беспорядочно торчали во все стороны, мантия казалась более грязной и измятой, чем обычно. Рен был уверен, что застарелое пятно от студня, украшавшее грудь старика, появилось еще до отъезда гонца. Постепенно напряжение отпускало профессора, плечи и шея расслаблялись, судорожное прерывистое дыхание становилось глубже и спокойнее.
Не зная, насколько длинным окажется письмо, Рен поискал, где бы ему присесть. В кабинете преподавателя фольклора, как всегда, царил чудовищный беспорядок, и Рен нашел табурет, задвинутый между клеткой с голубем и бочонком с уксусом. Присев, он вздрогнул, почувствовав на теле мокрую одежду, хотя перед тем, как войти в университет, постарался тщательно стряхнуть с нее снег. Рен зябко потер руки, согреваясь, постучал ногами друг о друга, стряхивая оставшиеся хлопья, и прислушался к гомону животных в клетках.
– Хорошие новости? – нетерпеливо спросил он. В конце концов, ему тоже были небезразличны содержавшиеся в письме известия.
Профессор лишь поднял палец, призывая к молчанию и не отрывая взгляда от страницы.
Рен слегка ссутулился и посмотрел на голубя. Птица была белая с черными глазками, может, это вовсе и не голубь. Может, горлица или какая-нибудь редкая птица, которую профессору привезли из далеких неизведанных земель.
«Откуда здесь все это?» – подумал Рен.
Он выглянул в окно. Снег все еще падал и скапливался на подоконнике и прочих горизонтальных поверхностях – первый настоящий снег в этом году. Рен давно не видел снега.