— Что ж, прекрасно! Все улажено. Мне с трудом удаюсь убедить Петелли, что это будет твой последний матч. Кажется, Фаррар, ты маху даешь: с Петелли можно заработать кучу денег!
— Меня это не интересует.
— Как раз так я ему и сказал… Но у тебя еще есть время подумать.
— Уже подумал.
— Ты с Петелли будь поосторожней! — предупредил Роше. — Репутация у него неважная.
— Он ставит на Кида, поэтому надо, чтобы Кид выиграл бой, — вмешался Брант.
— Прекрасно! Если он сильный боец, то, конечно, выиграет.
— Надо, чтобы Кид обязательно выиграл, — произнес Брант сдавленным голосом. — Это приказ!
Я посмотрел на него оторопело.
— Значит, ты договорился, что я поддамся? Так тебя надо понимать?
— Да, так. Петелли сделает тебе бешеную рекламу, ставки повысятся, а он все свои деньги вложит в Кида. Ты должен лечь в третьем раунде.
— Тебе же было сказано: я никогда не плутовал и не собираюсь этого делать!
Брант отер лицо платком сомнительной чистоты.
— Послушай, Фаррар, ты получишь машину и пятьсот долларов…
— Если Кид не сумеет меня победить, я его побью! Мне наплевать на ваши плутни!
— У тебя нет иного выхода, — устало сказал Брант. — Раз Петелли так решил, это серьезно!
— А если, допустим, я не стану исполнять его приказы, что тогда?
— С тобой не шутят! Петелли сволочь. Два года назад он потерял из-за одного парня довольно крупную сумму — тот отказался делать, что было сказано. Они его поймали, да так изуродовали руки, что он никогда больше не сможет заниматься боксом. Они били его по пальцам железной палкой… Вот что тебя ожидает, если не сделаешь так, как требуется.
— Тебе не удастся меня запугать, — ответил я. Мною овладело бешенство. — Или бой будет по всем правилам, или я отказываюсь!
— Не будь идиотом, Фаррар! — умолял Брант. — Если Петелли хочет, чтобы ты лег, ложись! С ним шутки плохи. За тебя никто не вступится. Петелли здесь финансирует и демократов и республиканцев. Ставит на всех лошадей сразу и никогда не проигрывает!
— Меня это не касается! — Я встал. — Тут мой последний бой, я в ваших махинациях не участник. Можешь сказать это Петелли от моего имени!
— Сам ему скажи, — поспешно возразил Брант. — С этого момента ты сам за себя, я пас!
— Ничего подобного! Ты все сварганил, сам и выпутывайся! А я отправляюсь в спортзал поразмяться!
Когда я вышел из кафе, он, видимо, бросился к Петелли, потому что, едва лишь я начал разогреваться, помаленьку боксируя с Уоллером, появились шестерки Петелли.
Потом я узнал: их звали Пепи и Бенно. Пепи был худощав и, подобно своему боссу, носил усы стрелкой, а Бенно был крепыш с иссиня-выбритым подбородком и грубыми чертами лица.