Наконец-то мои слова смогли если не поколебать предвзятость Виктора Александровича, то хотя бы вызвать любопытство:
– Бесценный опыт! Вам непременно нужно познакомиться с капитаном Гранбергом, новым начальником отряда русских скаутов в Финляндии!
Ну ничего себе подстава! Этот тип чего доброго и настоящего Обухова может знать!
– Позвольте поинтересоваться, – вмешалась госпожа председатель, – а какие знакомства вы водили в Санкт-Петербурге?
«Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу», – отметил я про себя. Но вслух поспешил озвучить следующую заготовку, дающую возможность избежать проверки знаний родословной троюродных дедов в привязке к топонимике северной столицы: – Мы же в Екатеринбурге жили. Там бы я и остался, да прознали в УПИ[211] о родителях и «вычистили» прочь, шибко строго с этим на Урале. Пришлось кое-как пристраиваться в Петрограде.
– Ах, ну конечно же, поэтому Колчак! – как-то очень по-своему отразил мои слова Виктор Александрович.
– О Боже, ведь у вас в городе закончил дни наш несчастный государь, – вмешались чуть ли не хором барышни.
– Точно так, – протянул я, придав лицу подобающее ситуации выражение невыразимой скорби. – Мне не раз пришлось приходить… к этому проклятому месту. Первое время много людей там собирались, плакали все.
Не скажешь же прямо, что в 21-ом веке царские останки интересны разве что как ценный экспонат для привлечения туристов-богомольцев, да в качестве сюжета для ходовых открыточек-иконок.
– В нелегкое время нам уготовано выживать, – неожиданно подала голос старушка. – Ну, на все волия Божья. Даст бог, даст бог!
– Верю что бог покарает подлых убийц, – с наигранным пафосом подхватил я шикарную идею отвода беседы от своего прошлого. – Имя царя и его семьи не будет потеряно в веках, народ воспрянет ото сна, и на обломках само… страны вспомнит о царственных страстотерпцах,[212] я думаю, нет, я абсолютно уверен, нашего любимого царя и его семью потомки причислят к лику святых! Огромные очереди паломников из всех стран православного мира будут толпиться на ступенях огромного храма, который возведут на месте пролития крови невинных мучеников![213]
– Недавно миновал год, как Коверда[214] свершил божий суд над одним из душегубов! – с неожиданной горячностью подхватил мой спич Виктор Александрович. – После публикации дела у Соколова[215] я сразу понял, этот Войков еще худший изувер, чем те, кто стрелял в государя и его детей! Так будет с каждым! И ныне, и присно, и во веки веков!
Вброшенные в разговор фамилии и обстоятельства резко охладили как мой монархический пыл, так и желание делать намеки о будущем. Еще в первые месяцы тюремного заключения понял, как мало фактов знаю о текущей эпохе. И вот получил в морду лица очередное подтверждение-загадку: «кто все эти люди»?! Ну ладно Войков, будет такая улица в Екатеринбурге и, кажется, станция метро в Москве. Но почему именно он «худший изувер»? А чем прославились остальные двое?