В третьей главе я пришел к выводу, что, даже оставляя в стороне половые органы и половое чувство, оба пола отличаются уже в детстве известными телесными и духовными особенностями, среди последних я рассматривал и игры, свойственные каждому полу. Некоторые из этих игр могут быть рассматриваемы и с другой точки зрения: именно как непосредственное выражение полового влечения. Поэтому я к ним здесь вернусь, ограничивая свою задачу некоторыми явлениями из мира животных, где эти игры встречаются в чистом виде. В жизни молодых животных игры представляют очень важную деятельность: стоит вспомнить, как котята играют со свисающей кистью или упавшим на землю мячиком, как щенята гонятся друг за другом, как птенчики, играя, взмахивают крылышками. Часто эти игры молодых животных носят характер любовных и дифференцированы по полам. Некоторыми исследователями, в особенности Брэмом, приведены многочисленные примеры их, из которых я, следуя за Groos'ом[45] приведу несколько. Молодой самец, у которого яички еще не развились, старается понравиться самке своими движениями, пением и производимым им шумом; самка, хотя и не созревшая еще в половом отношении, охотно с ним кокетничает. Пение, которое считается Брэмом знаком пробуждения любви, является часто у животных в таком возрасте, когда они еще неспособны к оплодотворению.
«Молодые сороки (Corvus pica) издают в сентябре, часто также в августе и октябре щелкающие звуки и производят ими шум, подобный тому, который слышен весною перед их соединением в пары. Много раз случалось мне слышать, как молодые самцы из породы зеленовато серых дятлов (Picus viridicanus) издают звуки в сентябре не хуже, чем в апреле; то же делает осенью, как и весной, молодой дятел другой породы (Picus maior), невероятно быстро стуча по иссохшим ветвям. Молодые птицы из породы малых дятлов (Baumlaufer) издают звуки, правда, более короткие и слабые, чем взрослые; то же относится и к клестам.
Молодые домашние и полевые воробьи шумят и надувают свой зоб, как взрослые воробьи перед случкой, дерутся друг с другом, опускают крылья. Молодые коноплянки начинают свое пение еще птенцами, упражняются в нем в периоде линьки и продолжают его до зимы, а при хороших погодах – и зимою. Молодые жаворонки (Baumlerche) поют еще раньше окончания периода линьки, причем подымаются даже в воздух и летают в нем долгое время, оглашая его своим пением. Все молодые синицы поют, в особенности хохлатые и болотные; последние издают те же звуки, которыми сопровождаются их случки весною; среди первых я наблюдал в октябре 1821 года, как молодой самец стал в особенной позе перед самкой, опустил крылья, распустил хвост, словом, проделал все движения, сопровождавшие случку весною. Таково же поведение молодого скворца. В начале сентября, но окончании линьки, он прилетает к месту, где был высижен, с целью, очевидно, завладеть гнездом. Как и взрослые птицы, он садится в марте на верхушки деревьев и поет по утрам. Он порхает по ветвям, распустив крылья, перья на шее его топорщатся, он гонится за другими скворцами и дерется с ними, иногда залезает в дупло какого-либо дерева или место, где был высижен. Желтохвостая трясогузка поет и играет еще птенчиком; во время и после периода линьки она издает звуки, которыми взрослый самец обыкновенно приветствует в марте и апреле свою самку, и отличается особым полетом, свойственным многим птицам в периоды случек. Серая пеночка поет уже до линьки, сильнее в его периоде, а затем до октября. При этом она поворачивает туда и сюда свое тельце, кружит хвостом и дерется с птицами, из которых многие больше её самой. Молодые тетерева и глухие тетерки токуют уже в августе и сентябре, правда, слабее, чем взрослые весною. У некоторых американских пород дятла, по словам Hudsona, часто у очень молодых, практикуются дуэты известного рода.