За дни пребывания в Питере моряки не сделали ровно ничего полезного, так и не начали чувствовать себя освоившимися и наконец подъели почти все свои продукты. Поэтому встречу с местными бойцами восприняли на ура. В отряде же, разумеется, отнеслись к новичкам с разумной и вполне объяснимой настороженностью. Казалось, так будет еще довольно долго. О составе отряда и его действиях никто ничего не рассказывал: моряки до сих пор понятия не имели, ни есть ли у него название или хотя бы номер, ни кто им командует. О том, что отряд является реальностью, а не пшиком, можно было только догадываться по отдельным многообещающим деталям. Вроде четко организованного питания и упоминаний о штатном военвраче. Хотя оружие им оставили без вопросов.
– Чувствую, бойцы, устроят нам парочку «проверок на дорогах» в самое ближайшее, – ляпнул капитан-лейтенант, когда затянувшийся рассказ о накопленном опыте и наблюдениях прекратился и их повели из гаража куда-то еще. Именно ляпнул, совершенно машинально, потому что, хотя командир разведчиков остался позади, оба его сержанта были рядом: один спереди, второй сзади.
– Да мы чё, мы ж не против, – добавил он, когда бывший полицейский обернулся и смерил его взглядом, одновременно вернув ладонь левой руки на пистолетную рукоятку своего укороченного автомата. – Лишь бы по делу.
– По делу, не сомневайтесь.
Голос у сержанта был глубокий и богатый, совершенно не подходящий его лицу. Угрозы в нем Антон не расслышал и счел это хорошим признаком. В очередной раз обругав себя за граничащую с тормознутостью глупость, он попытался отогнать мысль о том, что почти наверняка вместе с самыми настоящими партизанскими отрядами и группами здесь действуют и ненастоящие. Ловушки, стягивающие на себя одиночек, активно ищущих своих. Таких, как они. Здесь ничто не напоминало ловушку, но такое наверняка случается. Поэтому перестать время от времени думать об этом он не мог.
За короткие дни в городе они насмотрелись всякого. Кое-чего – слишком много. Вид убитых давно не шокировал никого из троих, но здесь убитыми становились совершенно явные некомбатанты. Не действовали ни старая полиция, ни какая-либо новая структура, которую оккупанты неизбежно должны были начать организовывать и внедрять. А в отсутствие власти мгновенно организовались из как бы «мирных жителей» банды большей или меньшей степени жестокости, плотно обложившие кварталы и превратившие их в подобие феодальных ленных владений. Ровно как и предсказывалось в многочисленных фильмах про постапокалипсис. Тысячи людей сейчас сидели по квартирам и доедали остатки продуктов, и можно было только догадываться о том, что будет, когда последние консервы кончатся у всех. Но вода была нужна людям сейчас и каждый день – водопровод не действовал с самого начала. Рек и каналов уж в этом-то городе было полно, но каждый выход с ведрами и пластиковыми флягами по воду был смертельно опасен. А человеческая жизнь не стоила почти ничего. Человек, который несколько недель назад был востребованным специалистом, нужной частью общества, вдруг осознавал, что государства уже нет и что от власти вылезших из безвестности тварей его не защитит уже совсем никто. Защищаться самим – как? Оружие было только у бандитов, а даже решимость и храбрость, помноженные на топор, молоток или арматурину, не дают много шансов против пистолета или обреза в привычных к ним руках.