Вскоре пришла и Нина вместе с Меджидом и Тахминой-ханум.
Тахмина-ханум, боясь, что я рассержусь на нее за лишнюю трату, начала оправдываться.
- Сегодня у нас светлый день, ты уж не обессудь. Правда, мы бедны, и у нас нет ничего достойного гостей, но я не считаю тебя и Нину-ханум за чужих. Что же делать, не всем же быть богатыми...
- Ничего, - Тахмина-ханум, - прервал я ее, - зато у вас семья хорошая. У вас я чувствую себя, как у родной матери.
Нина прошла во вторую комнату знакомиться с дочерьми Тахмины-ханум.
Когда чай был готов, позвали Нину, которая села на крошечный тюфячок. Стаканов не хватало, и мы пили чай по очереди.
Потом разостлали залатанную в нескольких местах, но чистенькую скатерть из узорчатого исфаганского ситца "галамкар".
Не имея средств, чтобы зарезать в виде жертвы барана, Тахмина-ханум зарезала своего единственного петуха.
Обед состоял из традиционного и так любимого тавризцами плова. Его нужно было есть руками, но для Нины принесли деревянную ложку.
- Тохвэ, Санубэр, - кликнула Тахмина-ханум дочерей, - идите сюда! Здесь нет чужих, все свои!
Вошли в комнату две молоденькие девушки в зеленых ситцевых чадрах и стали в стороне. Их более чем бедный наряд произвел на меня тяжелое впечатление.
Они стеснялись обедать при нас, и мать положила им плов в глубокую миску и разрешила уйти в другую комнату.
Посуды было мало. Я с Ниной ел из одной тарелки, а мать с сыном - из другой.
После обеда опять подали чай.
- Что же ты теперь думаешь делать? - спросил я Гасан-агу.
- Вы сами посудите, что можно теперь делать в Тавризе? Ковровые ткацкие все закрыты, да если бы и открылись, меня как неблагонадежного, туда не приняли бы. Я сам не знаю, что буду делать. Будь старое время, я не посмотрел бы на свою слабость и пошел бы в амбалы. Но теперь и амбалам нет работы.
"Чего только нельзя было сделать, - думал я, - если бы организовать вот таких неорганизованных рабочих Тавриза?"
- Раз ты революционер, - сказал я, - то должен быть в рядах революции. Я завтра же найду тебе работу.
- Я пойду на любую работу. Если вы захотите дать мне работу, во всех отношениях можете быть спокойны. Хотя я и молод, но опыта у меня много. За меня вам не придется краснеть, в этом я ручаюсь. Я не позволю себе этого...
- Гасан-ага любит военное дело, - вмешалась в разговор Тахмина-ханум, но это очень опасно...
- Что опасного? Как бы ни опасен был окоп, все же не опаснее сырой ткацкой.
СВАДЬБА ГАСАН-АГИ
В эти дни муджахиды справляли свадьбы. Желая упрочить свое положение, тавризские помещики и купцы охотно шли на установление родственных связей с воинами революции, выдавая за них своих дочерей и сестер.