Солнце вышло из-за кирпичного дома и ослепило глаза. Всплыла четкая картинка, словно кадр из фильма: мама сидит у деревянной кроватки в единственной комнате нашей старой квартиры. Держит пальцами одной руки мои ножки в тех самых белых вязаных пинетках, что принес отец, и тихо поет колыбельную. Баю-бай, баю-бай. Одна во всем мире, склонившись надо мною, она вглядывается в мое лицо, в тревоге то поправляя одеяльце, то поглаживая меня по голове.
Я встрепенулась, словно птица, картинка закрылась, за окном шумел город.
Дочка лежала тихо. Спала.
Она хрупкая, нежная, такая беззащитная в этом огромном необъятном мире. Смогу ли я?
Как же страшно жить, мама, как же страшно…