Возможно, завтра я буду взрослой. Когда двери открываются, Хьюстон стоит передо мной.
— Что ты делаешь, Марли? — спрашивает он, сдерживая улыбку.
— Почему ты в фойе, а не в своей квартире?
Он поднимает вверх стопку белых конвертов.
— Проверяю почту. А теперь скажи, что делаешь ты, Марли?
Вся моя храбрость испаряется, когда я выхожу.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, последние пять минут я смотрю на то, как ты ездишь на лифте вверх-вниз, — а затем это происходит. Меня одаривают настоящей улыбкой, и это ослепительно.
— Ты только что использовал пять мышц, — шепчу я. — Я не думала, что твои мышцы работают в полную силу.
А затем происходит кое-что еще. Он смеется. Ну, это больше походит на хихиканье, но трансформация потрясающая. Я никогда раньше не слышала, чтобы он смеялся. Что происходит в его великолепной голове и заставляет его закрываться от людей?
Прокручивая в голове нашу поездку в Чикаго, я вспоминаю его кошмарный сон и ужас в его глазах. Каких демонов он скрывает под своей холодной внешностью?
— Они немного заржавели, — говорит он. — Почему ты катаешься на моем лифте Марли? — его голос понижается, — я ведь не сделал тебе больно, не так ли?
И тогда я даю самый честный ответ, на который способна:
— Не физически.
— Чёрт, извини, — он смотрит в потолок, ненадолго прикрывает глаза, а потом его взгляд снова оказываются на мне. — Я не должен был использовать тебя. Я пил и…
— Остановись, — прерываю его я. — Больше никаких оправданий, ладно? Ты должен мне сказать, чего именно ты от меня хочешь, потому что эти метания туда-сюда сильно действуют мне на нервы.
Он нажимает кнопку вызова лифта и когда двери открываются, сопровождает меня внутрь.
— Пойдем в мою квартиру и поговорим наедине.
— Ладно, но просто, чтоб ты знал, — говорю я ему во время короткой поездки, — на этот раз я не позволю тебе сбежать.
Двери открываются.
— Заметано, — говорит он, когда мы идем по коридору к его квартире.
Когда он впускает меня внутрь, меня не удивляет то, что я вижу. Его квартира лишена индивидуальности, в ней отсутствует какой-либо декор, делающий обстановку более теплой, нет картин, висящих на стенах. Она большая, просторная и безупречно чистая.
Хьюстон указывает на кожаный диван, кидая свою почту в квадратную белую коробку на столе, и я качаю головой.
— Слушай, я еще не поняла что между нами происходит, — я делаю паузу, — но ты сказал, что это ошибка. А мне не нравится, когда меня называют ошибкой.
Он трет рукой свой подбородок. Очевидно, что своей прямотой я причиняю ему неудобство.
— Марли, я не собираюсь ходить вокруг да около. Я — не обычный человек, я не могу дать тебе то, чего ты хочешь.