Но, опытный политик, Роман все-таки просчитался. Его династии не суждено было сменить Македонян. Все рухнуло в конце 944 года. Сыновья Романа, устав ждать, свергли своего отца и заточили его в монастырь. Точно так же они хотели поступить с Константином VII, а затем стать правящими императорами, но, когда весть об этом разнеслась по городским улицам, приверженные Македонской династии жители Константинополя решили вмешаться в происходящее. Разъяренная толпа собралась у Медных ворот Большого дворца, требуя, чтобы ей показали императора Константина, живого и здорового. Только когда Константин появился с непокрытой головой, чтобы его можно было узнать, люди разошлись. Планы братьев Лакапинов сорвались, и им оставалось лишь беспомощно дожидаться, когда Константин при поддержке своих сторонников схватит их и отправит в изгнание. После этого с 945-го до самой своей смерти в 959 году Константин Багрянородный правил единолично, и Македонская династия продолжилась. Именно Константин произнес политическую эпитафию Роману I: он оказался успешным воином и дипломатом, сумевшим дать отпор царю Симеону, но в других отношениях был «простым неграмотным человеком, не принадлежащим к тем, кто с детства воспитывался в царских покоях».
* * *
Сохранение Македонской династии обеспечило продолжение того курса, которого в предыдущем столетии придерживались Фотий, Варда и их окружение. Его сторонники, как правило, имели классическое образование, вероятно полученное в Магнаврской школе, но при этом ни в коей мере не были далекими от мира учеными мужами. Их подход к защите империи был, напротив, исключительно практичным. Стоящая на пути миграций народов Византия не могла обеспечивать свою безопасность одной лишь военной силой. Вместо этого она должна была управлять своими врагами, сталкивая одного с другим и включая их, когда возможно, в духовную и религиозную орбиты империи. Война считалась неприятной необходимостью, на которую решались лишь в крайнем случае. Этот подход был приведен в систему и изложен в целом ряде практических руководств, составлявшихся при византийском дворе во времена правления Льва VI и Константина VII. Так, трактат «Тактика»[7] Льва VI олицетворяет глубокое недоверие к полномасштабным военным действиям и предлагает более мудрые альтернативы:
«Полезно наносить противнику ущерб путем обмана, набегов, голода, вредить ему в течение долгого времени частыми нападениями и другими действиями. Никогда не давайте вовлечь вас в решающую битву. Мы видим, что чаще всего успех достигается везением, а не храбростью… Многократных побед над врагами можно добиться и без войны, с помощью денег. Если у них есть другие враги… предложение денег должно побудить их начать войну против ваших противников».