Западничество Мануила основывалось на том, что он был открыт всем, кто, по его мнению, был дружественен империи и мог принести ей пользу. Хорошим тому примером могли служить турки-сельджуки. После Первого крестового похода они сделали столицей своего султаната в Малой Азии город Иконион. И Иоанн II, и Мануил I воевали против них и отодвинули обратно свою восточную границу, но это были не Крестовые походы. Случались долгие периоды, когда император и султан не враждовали и турецких наемников в византийской армии воевало не меньше, чем латинян. А когда в 1161 году сельджукский султан Кылыч-Арслан II прибыл в Константинополь, его ожидал великолепный прием. Он пробыл там 80 дней и даже принял участие в религиозной процессии в соборе Святой Софии. С султаном и его свитой обращались так же, как с русскими посланниками в Х веке, которым тогда настолько понравился оказанный им прием, что они посоветовали князю Владимиру принять византийское христианство. Действительно, позже Мануил предложил, чтобы церемония крещения ради мусульманских новообращенных была изменена таким образом, чтобы не отрекаться от «бога Магомета»[9]. Словом, Мануил был императором, твердо верившим в старую традицию вовлечения всех иноземцев в орбиту византийской культуры и политической мысли.
Однако голосов, критикующих его отношение к чужеземцам, раздавалось все больше. Во время пребывания Кылыч-Арслана в 1161 году недовольные говорили, что неверующий не должен принимать участие в христианских обрядах. Подземные толчки, которые сотрясли Константинополь во время этого визита, были восприняты как проявление Божьего гнева. Раздражение вызывало и привилегированное положение, которое занимали некоторые латиняне, и то, что Мануил якобы предпочитал брать на службу именно их, а не византийцев. Один царедворец, пытавшийся устроить на хорошую должность при дворе своего дядю, жаловался на засилье «говорящих на варварском языке». Но благоволение к иностранцам было лишь одним из обвинений, которые высказывали в адрес Мануила его подданные. Царедворец и историк Никита Хониат писал, что многие «осыпали его насмешками за то, что он, по самолюбию, питает несбыточные желания, простирает взоры на края земли». Внешняя политика Мануила была, безусловно, честолюбива: он лелеял мечту покорить Южную Италию и Египет и стать императором не только Востока, но и Запада. Однако ничто из этого так и не сбылось, а в 1176 году Мануил потерпел серьезное поражение от сельджуков, когда в новой войне с ними его армия была разбита в битве при Мириокефалоне. Кроме того, недовольство населения вызывали высокие налоги, бесчестность откупщиков и то, как тратились средства из казны – на подарки иностранным правителям, чтобы убедить их стать союзниками империи.