Насколько Вениамин помнил, никто из нынешних профессоров Академии не был способен вывести означенного «уменьшенного василиска для целей охранения от татей ночных, на живот доброго магуса посягающих».
Они с Алисандой многое нашли там. Многим разжились. Эти книги и сейчас на его, Вениамина, полках. А куда делась добыча самой Санди?..
Они были молоды, ловки, успешны, неутомимы. Неутомимы во всём.
* * *
Магические мази и притирания, эликсиры, вытяжки и дистилляты, маски и прочие хитрости помогали Алисанде де Брие ди Бралье дю Варгас выглядеть лишь немногим старше себя той, восемнадцатилетней. Вениамин Скорре к подобному не прибегал, но годы на нём тоже почти не оставили свой отпечаток – сказывалась близость к сплетению лей-линий, обладающему известным эффектом замедлять старение тех, кто наделён даром чародейства.
Тогда они с Санди были неразлучны и днём, и ночью. А теперь?
А теперь ему даже в голову не пришло постучаться в её дверь всего двумя этажами ниже.
– Поговорим серьёзно, Вениамино. – Она покончила с завтраком, поднялась. – Идём к твоему камину. Он очень уютный.
В гостиной Алисанда аккуратно расправила юбки, грациозно опустившись в кресло подле огня. Коснулась янтарными ноготками гроздьев солнечного камня в глубоком декольте, качнула тяжёлыми серьгами.
– Делию ты отослал, молодец. Мои девочки тоже отправились – к остальным слугам.
– Ты их даже не накормила?
– Сами о себе позаботятся, – отмахнулась она. – Припасы у них должны быть, а если нет – пусть пеняют на себя. Я их предупреждала, что у нас с тобой будет очень важный разговор.
Алисанда лукаво взглянула на него из-под длинных пушистых ресниц, и Вениамин вдруг вспомнил последние слова Делии, скороговоркой выпаленные ему в лицо уже на пороге:
«Бедный, бедный вы, господин Вен, бедный мой господин! Совсем больной сделались. Она очень, очень нехорошая женщина, эта Алисанда. Делайте со мной что хотите, а я всё равно скажу – очень, очень нехорошая! Будьте осторожны, господин Вен, умоляю вас – будьте осторожны!»
«Доброй ночи, Делия, – непроницаемо сказал он ей тогда на прощание. – Завтра сюда можешь не торопиться. Отоспись, отдохни. Хоть до обеда валяйся».
«Не могу я валяться, – уныло понурилась невысокличка. – И… берегите себя, сударь Вениамин, пожалуйста, берегите!»
Это было вчера.
А сегодня он сидит у огня вместе с прекрасной, роскошной, сделавшейся ещё красивее Санди – его Санди – и с трудом заставляет себя не пялиться на её выдающийся, очень красивый и высокий бюст, существенно увеличившийся со времён их последней встречи.