Это был кабинет. Сквозь легкие, шелковые занавески, задернутые наглухо, пробивался солнечный свет. Радостное золотистое освещение совершенно не вязалось с жуткой картиной, представившейся взорам вошедших.
За массивным письменным столом, уронив голову на стопку мелованной бумаги, сидел Ростовцев. Правая рука его покоилась на столешнице. Возле кисти лежал револьвер системы «наган» с барабаном, известный по многим фильмам о революции и первых годах Советской власти. Левая рука плетью висела вдоль тела.
На покойном был тонкий тренировочный костюм с фирменной эмблемой «Адидас».
Стол примыкал к подоконнику.
«Последнее, что видел Ростовцев, это золотистый узор занавесок», — почему-то подумал Игорь Андреевич.
Обе створки были плотно прикрыты, но не заперты на шпингалеты.
Воздух стоял спертый. Пахло смертью.
Первым делом труп был сфотографирован с разных точек, затем запечатлена общая картина кабинета.
Все как будто находилось на своих местах. Никаких признаков борьбы. Ничто не говорило о том, что здесь орудовал вор. Комната сохраняла подчеркнуто опрятный вид.
— Самоубийство? — хмыкнув, посмотрел на Чикурова Харитонов.
— Похоже, — кивнул следователь, беря в руки наган и соблюдая все меры предосторожности, чтобы сохранить возможные отпечатки пальцев и не оставить своих, не направляя канал ствола на окружающих и на себя, не опуская дульный срез вниз в целях сохранения остатков пороховых зерен. — Но от окончательных выводов пока воздержимся.
Чикуров осторожно осмотрел оружие. В барабане находилось пять патронов и одна стреляная гильза. Одно из гнезд было пустым.
Затем Игорь Андреевич принялся за составление схемы комнаты. Потом — за протокол осмотра места происшествия.
Все это было привычно. Но каждый раз по-новому. Главное — не пропустить ничего, не забыть какую-нибудь деталь, которая может оказаться самой важной.
Осматривая стол, Игорь Андреевич обратил внимание на странное пятно. Шириной с ладонь, оно находилось почти на самом краю у подоконника. Заинтересовался пятном и Хрусталев.
— Как вы думаете, Владимир Ефимович, что это такое? — посоветовался следователь с экспертом-криминалистом.
— По-моему, кто-то вставал на стол, — ответил Хрусталев. — Не всей ступней, а носком.
Это тоже было зафиксировано в протоколе, а сам отпечаток перенесен на специальную пленку.
— Может, раздвигали шторы, — высказал предположение Харитонов.
— Или что-то делали с окном, — сказал Хрусталев. Он тщательно, сантиметр за сантиметром исследовал оконный переплет. Все подозрительные пятна, возможные отпечатки пальцев тоже фиксировались на пленку.