– Бедняжка, – вставил Говард.
Лора отнесла тарелку в кухню.
– Моисею достанется.
– Это наш кот, – пояснил Дэниел.
– А по-моему пальчики оближешь, – сказал Говард, выскребая последнее из кокотницы, когда вернулась Лора.
– Очень вкусно, мам, – сказал Дэниел.
– Рада, что вам понравилось. – Она доела свою порцию и посмотрела на нее с сожалением. – Извини, Черри.
Лора была так добра, а Черри сгорала со стыда. У нее громко заурчало в животе, и она сильно втянула живот, чтобы никто не заметил.
– Ты же голодная! – сказал Говард. – Может, дадим ей что-нибудь другое?
– Я в порядке, честно.
– Ты уверена? – подхватила Лора. – Я себя так чувствую, как будто я тебя отравить пыталась! Может, хочешь дыни? В холодильнике, кажется, осталось немного паштета.
– Я однажды отравился мидиями, – сказал Говард. – С тех пор видеть их не могу.
Черри хотела, чтобы они просто перестали говорить об этом. Дэниел под столом утешающе положил ей руку на ногу.
– Спасибо, папа, но думаю, никому не нужно об этом напоминать.
С кухни донеслось мяуканье. Лора встала.
– Моисей, – позвала она. – Ты еще голодный? – он громко мяукнул в ответ и, прискакав в комнату, стал тереться о ее ноги.
Черри посмотрела на кота с сильной неприязнью. Она понимала, что это ее разыгравшееся воображение, но казалось, даже кот настроен против нее из-за этого суфле. Все, кроме нее, были в восторге от проклятого суфле. Почему ей не могло понравиться суфле? Остальным нравилось.
– На горячее – филе-миньон с жареным картофелем? Пойдет? – деликатно уточнила Лора у Черри.
Черри ответила ей натянутой широкой улыбкой.
– Звучит замечательно.
– А на десерт что, мам? – спросил Дэниел.
– Я все думала, когда же ты спросишь. – Лора улыбнулась. – Ты, наверное, не хуже меня знаешь о пристрастии Дэниела к шоколаду, да, Черри?
Черри снова растянула губы в улыбке, которая, как лучина, поддерживала затухающий разговор. Нет, она не знала.
– Приходится прятать конфеты, когда он дома, – сказала Лора.
«Да неужели, ха-ха-ха», – подумала про себя Черри.
– Ты будешь рад узнать, что на десерт… шоколадно-фисташковая маркиза.
Дэниел приобнял мать.
– Ты мой герой!
– Пойдет? – спросила Лора у Черри.
Та даже не знала, что такое эта маркиза.
– Конечно, замечательно, – ответила она.
– И о чем я только думал, когда решил съехать, – сказал Дэниел, и Черри кольнуло беспокойство.
У нее были планы на Дэниела, когда тот переедет в свою квартиру. Она подняла глаза на него и с облегчением поняла, что он шутит. Но было видно невооруженным глазом, какие хорошие у них с Лорой отношения. Очень хорошие. Непостижимая для Черри концепция – близость с собственной матерью, и их непринужденный разговор сбивал ее с толку. Она представила себе подобную близость со своей матерью и тут же поморщилась от отвращения. Между ними не всегда было так. Они были близки, когда Черри была маленькой. В детстве она обожала Венди, но чем старше становилась, тем сильнее стеснялась ее, такую мать, которая работает в супермаркете и живет такой ограниченной жизнью. А Венди была любвеобильной, как щенок, вечно бегала за Черри в надежде стать частью ее жизни, и этим только все портила. Черри чувствовала себя виноватой и думала иногда, что если бы Венди просто влепила ей пощечину и сказала, как отвратительно та себя ведет, все стало бы намного проще. Мысли о Венди еще сильнее испортили Черри настроение. Она попыталась выбросить их из головы и наслаждаться стейком и десертом, на поверку оказавшимся нарядным шоколадным муссом.