Дэниел подошел и пожал Венди руку, а Черри внимательно наблюдала за его реакцией, но не разглядела ничего, кроме его обычного дружелюбного обаяния, разве что с оттенком легкого удивления.
– Рад познакомиться. Прошу прощения, я перепутал дни или время?
Венди повернулась к Черри, ожидая объяснений, с лукавой улыбкой на лице. Разумеется, ее мать догадалась, что Дэниел не просто друг.
– Мама, – сказала она с предупреждающей ноткой в голосе, тоном, который говорил: «Не позорь меня», – это Дэниел.
– Дэниел. Как я рада наконец познакомиться. Черри столько о тебе рассказывала.
Это была чистая ложь, потому что Черри вообще не упоминала при ней о Дэниеле. Она была благодарна, что хоть тут могла вздохнуть спокойно, но чувств к матери это не смягчило.
– Вы пришли взять Черри на обед? – спросил он.
Черри хотела вклиниться, замять это, предложить матери встретиться в другой раз, но Венди оказалась быстрее.
– Я хотела сделать сюрприз, – сказала она. – Но, кажется, сюрприз оказался не таким, как я рассчитывала.
– Ну, тогда я вас…
– Нет-нет, – быстро остановила его Черри. – Мама, у нас с Дэниелом уже были планы.
– Мы всегда можем перенести, – сказал он.
– Вот что, – Венди расплылась в улыбке. – Давайте сходим на обед все вместе? Так я смогу познакомиться с молодым человеком моей девочки.
Это был худший обед в жизни Черри. Все, что она старательно скрывала, вышло наружу: квартира в Кройдоне, работа в гипермаркете, «миленькие» откровения о ее детстве, а ее мама, увлеченная рассказами, расцвела, как Черри никогда прежде ее не видела. У Венди на щеках играл веселый румянец от счастья, и если бы Черри задумалась об этом, то поняла бы, что ее переполняла гордость за своего ребенка. Но Черри ничего не видела за собственным клокочущим недовольством оттого, что ее мать хорошо проводит время за ее счет. После истории о том, как Черри сидела за кассой под конец маминой смены, весело играя в «магазин» и обещая, что станет продавщицей, когда вырастет, Черри метнула в нее такой обозленный взгляд, что Венди оборвалась на полуслове и сменила тему.
Черри люто ненавидела собственную мать. Еда застревала в горле, а тарелка неумолимо плыла перед глазами. Дэниел был все так же вежлив и даже смеялся несколько раз, но Черри чувствовала, что он шокирован некоторыми рассказами ее матери и хочет побыстрее устраниться.
Дойдя до точки, когда она не могла больше этого выносить, Черри скрылась в туалете и постояла там, набрав в раковину воды. Она глубоко опустила в нее руки, разглядывая свое отражение. Ей хотелось плакать злыми горькими слезами от отчаяния, но она не могла, потому что нужно было возвращаться и смотреть, как ходячая катастрофа в виде ее матери ровняет с землей все то, что она построила. Это была ее жизнь, Венди вламывалась в