— Что-то интересное? — спросила Донна, подав Доктору картонный стаканчик с чем-то холодным светло-зеленым внутри. — Не знаю, что такое «миндоролан» и «яниссари», но это все, что там оставалось.
Доктор поставил стаканчик с мороженым на ближнюю полочку и показал Донне иллюстрации.
— Триста двадцать лет назад, — пояснил он, — самый первый концерт.
— Здесь же действительно ребенок, — удивилась Донна. — Ему не больше шести лет. Так вот в чем дело. Называть музыканта «Дитя Музыки» — это старая традиция…
— Не совсем, — ответил Доктор, перевернув страницы. — Десять лет спустя он уже подросток. А еще через десять лет — ему двадцать с лишним.
— Значит, ему разрешили сыграть еще, — сказала Донна с полным ртом мороженого.
— И еще, — Доктор переворачивал страницы.
Донна прекратила ковырять ложкой в стаканчике.
— Он становится все старше.
Доктор кивнул, продолжая пролистывать страницы.
— Все старше и старше. И продолжает стареть.
— Это одно и то же дитя! Все эти годы… века. Бедный человек. Он, наверное, сейчас такой старый…
Звон колокола возвестил о скором окончании антракта. Доктор поставил книгу обратно на полку.
— Хочешь мое мороженое? — спросил он Донну. — В меня что-то не лезет.
Донна поставила свой стаканчик на полку рядом со стаканчиком Доктора.
— В меня тоже.
Доктор был прав — музыка во второй части оказалась еще более прекрасной. Но если до этого Донна ощущала бодрость и прилив сил, то теперь все было иначе. Она разглядывала немощного иссохшего старика, стоящего перед ними на сцене в свете одинокого слабого прожектора. В этот раз в музыке ей слышалась огромная печаль.
К тому моменту, когда концерт закончился, щеки Донны были уже мокры от слез.
Доктор взял ее за руку и повел — но не по направлению к выходу, а навстречу потоку зрителей — к передней части зала.
— Куда мы идем?
— Повидаться со звездой этого шоу.
Доктор одним прыжком запрыгнул на сцену и, повернувшись к Донне, помог забраться ей.
— Ты не говорил, что придется бегать и прыгать, — сказала она. — Иначе я бы не стала надевать такие каблуки.
Позади сцены они обнаружили каменный коридор. Монах в капюшоне шагнул навстречу Доктору и предостерегающе поднял руку.
— Сюда ходить запрещено, — произнес он резким хриплым шепотом.
— Только не для нас, — ответил Доктор, показав телепатическую бумагу. — Президент фан-клуба «Дитя Музыки». А это — вице-президент. Мы здесь по делу.
И он решительно шагнул вперед.
Донна услышала хриплые крики монаха позади, и они ускорили шаг. Впереди показалась сутулая фигура Дитя Музыки, бредущая по коридору в сопровождении нескольких других монахов с накинутыми на головы капюшонами.