Грейс смертельно побледнела:
– Скажи мне, что ты пошутил.
Не того ответа он ожидал.
– Почему?
Он увидел, как у нее задрожала нижняя челюсть, явный признак ярости. Он никогда не видел Грейс в таком состоянии.
– Почему? – взвизгнула она так, что он поморщился. Наверняка их могли слышать посетители бара.
Она подошла к нему почти вплотную.
– Я объясню тебе почему, Финлей Армстронг. – Она ткнула пальцем в его грудь. – Я заслуживаю гораздо большего. Я не хочу прожить жизнь в тени другой женщины. Мне это не нужно, и я этого не заслуживаю. Не смей предлагать мне частицу себя, этого недостаточно. И никогда не будет достаточно. – Гнев Грейс пошел на спад, и она на шаг отступила. Ее руки дрожали.
Он увидел, как она глубоко вздохнула, пытаясь снова овладеть собой. Он хотел сделать как лучше, а получилось еще хуже.
– Я не хочу больше работать в «Армстронге» и видеть тебя. Я попрошу Клио перевести меня в отель «Корминстер» в другом конце города. Мы там тоже работаем.
– Что? – в панике переспросил он.
Расправив плечи, Грейс направилась к выходу:
– Утром получишь мое официальное заявление об уходе.
Она на секунду замедлила шаги. У него в голове вертелась тысяча мыслей. Он добивался совсем не этого.
Голос Грейс неожиданно потеплел.
– Прощай, Финлей, – сказала она и скрылась за дверью.
Он провел на крыше почти всю ночь. Под утро его нашел там Фрэнк.
– Мистер Армстронг? Что вы здесь делаете? Вы совсем закоченели, – обеспокоенно произнес Фрэнк, накидывая свою форменную куртку на его плечи.
Он не думал оставаться здесь так долго. Но пребывал в таких расстроенных чувствах, что ему хотелось биться головой о стену пентхауса. Он вышел на крышу, чтобы никого не видеть и не слышать. Здесь ему стало получше. Жаль, что не надел пальто. В одной руке он держал керамического ангела, которого прихватил с собой, когда они уезжали из замка. В другой руке у него был подарок миссис Арчер – серебряное сердечко. Ангел символизировал утраченную любовь, а сердечко – обретенную новую.
Темнота предрассветного Лондона, освещенного лишь рождественскими огнями, вызывала навязчивые воспоминания. Огни должны быть не бело-красными, а лиловыми. Пурпур – гораздо более праздничный цвет.
Фрэнк помог ему подняться на ноги и повел по лестнице вниз. Только попав в тепло, Финлей понял, что продрог до костей.
Фрэнк проводил его до пентхауса и сделал быстрый звонок.
– Я заказал вам завтрак и кофе. – Он чуть помедлил и снова позвонил. – Забудьте про кофе, вам нужно кое-что другое. – Фрэнк включил отопление на максимум. Затем прошел в ванную и вернулся с теплым фланелевым халатом, который Финлей надевал крайне редко.