– Кто погибнет? Рудик, что ты плетешь?
– Ты видел котельную за нашим блоком?
– Ну конечно, – Алексей кивнул.
– Туда складывают трупы. С людьми экспериментировали во сне, но погибли они от этого совершенно реально. Еще немного времени, – Рудик потряс рукой с часами, на которых стремительно бежали секунды, – И погибнут все. Не только все мы, но и они. – Он ткнул указательным пальцем себе в висок.
– Рудик, это обычная котельная, это ты все напридумывал зачем-то себе.
– Обычная? А спроси-ка своего Ивана Ивановича, куда делась Олимпиада Тарасовна! Ну, такая смешная старушка, помнишь?
Олимпиаду Тарасовну Алексей хорошо помнил. Маленькая высохшая старушонка со смешным именем часами бродила по территории пансионата и все время очень забавно пыталась тихим и, наверное, когда-то звонким голоском затянуть народную хоровую песню, кажется, про удалого Хасбулата, но быстро забывала слова и замолкала на несколько минут, шамкая беззубым ртом, но потом опять начинала петь эту же песню сначала, подслеповато щурясь под жаркими лучами полуденного подмосковного солнца. Алексей вспомнил, что, действительно, уже несколько дней не видел эту смешную старушку. А вроде бы три дня назад они вместе с Иваном Ивановичем экспериментировали именно с ней. Алексей плохо помнил сон Олимпиады Тарасовны. Помнил, что был какой-то берег моря, какие-то чудовища, молнии. Плохой сон. Странно. Действительно, где она? Надо будет завтра у Ивана Ивановича спросить. Очень хотелось спать. Разговор с ночным гостем изрядно его утомил.
– Я вижу, тебя самого уже «ведет». – Рудик сделал неопределенный жест рукой, той, которая была с часами. – Давай ложись спать. Времени у нас, жаль, очень мало. Но тебе надо отдохнуть. Вон, смотри! – Рудик показал в сторону окна.
Алексей повернулся к окну, но ничего необычного там не увидел. Он опять повернулся было к своему собеседнику, но Рудик из комнаты исчез, как он сегодня уже несколько раз исчезал: бесшумно, незаметно и совершенно неожиданно.
Алексей потер виски. То, что сегодня рассказал его визитер, звучало очень странно, необычно, но нужно было обязательно подумать над такой странной версией возникновения человеческих снов.
Тантамарески. Удивительно! Оказывается, тантамарески – это не только несчастные узники «Сосен». Тантамарески – это, оказывается, все человечество, и этому феноменальному эксперименту – уже несколько тысяч лет! И действительно, кто там вставляет голову в твое тело, пока ты спишь? И почему ты ничего не помнишь? Ведь что-то происходило с тобой всю ночь!
И с зеркалами тоже интересно получается. Выходит, что люди, глядя на свое отражение в миллионах зеркальных поверхностей, на самом деле заглядывают в лицо вечности и таинственным повелителям одной трети своей жизни. А душа каждого человека – это проекция, реальная тень тех самых таинственных гиперборейцев, которые остались жить вечно, зашифровав свои коды в странную бесплотную субстанцию, которую чаще всего именуют душой. А ведь все просто! Душа каждого человека – это и есть альтер-эго кого-то из гиперборейцев, которые смогли таким образом шагнуть в бессмертие.