Фабриковались и политические дела против ссыльных. По распоряжению руководства НКВД (как показал на следствии бывший начальник СПО И. А. Жабрев) замначальника ЭКО Д. Д. Гречухин организовал провокацию среди спецпереселенцев в Прокопьевске: с помощью «ввода официального сотрудника активизировал… локальные группы» и так добился вскрытия крупной «контрреволюционной организации»[183].
Но по сравнению с делами Алексеева всё это и в самом деле выглядело относительно скромно. Отметим, что в начале 1935 г. Каруцкий вполне разумно ходатайствовал перед Ягодой о том, что нарымских ссыльных крестьян, чьи посевы осенью пострадали от заморозков, нужно полностью освободить от сельхозналога и госпоставок зерна и картофеля, иначе хозяйство неокрепших «неуставных артелей» будет совсем подорвано. Руководство ГУЛАГа в основном поддержало Каруцкого, направив в правительство просьбу освободить нарымчан от сельхозналога и госпоставок картофеля[184].
«У колхозников глаза собачьи»
В Новосибирске, в результате закрытия церквей, постоянных арестов и высылок, среди местной религиозной общины насчитывалось много нищих и юродивых, среди которых выделялся бывший епископ Е. Н. Лапин, который нищенствовал в течение ряда лет. А дьякон Покровской церкви А. А. Топорков считался монашками из своего окружения святым и, когда он заходил в церковь, ему омывали ноги, чтобы потом раздать эту воду верующим как целебную.
Постоянно власти получали известия о появлении в том или ином районе так называемых «святых писем». В ходе разработки агентурного дела «Последователи» в 1936–1937 гг. чекистами Болотнинского района ЗСК было выяснено, что в двух школах Болотного были найдены религиозные листовки, а дочь баптистского проповедника В. С. Попиначенко в школе отказалась петь «Интернационал»[185].
О том, как баптисты могли выступать в деревне в качестве центра антиколхозной оппозиции, наглядно свидетельствуют материалы процесса над группой верующих с. Тяхта Кытмановского района Западно-Сибирского края, прошедшего в сентябре 1935 г. На скамье подсудимых оказались баптисты Т. М. Петренко, А. К. Кавешников и С. Г. Черков. Все трое — единоличники, в прошлом зажиточные крестьяне, обвинялись в антисоветской агитации, невыполнении обязательств перед государством, отказе от уплаты налогов и невыполнении хлебозаготовок. Руководитель группы, состоявшей из 12 братьев и 5 сестер, Т. М. Петренко ходил с Евангелием по домам колхозников, проповедовал, причем в ходе проповедей неоднократно заявлял, что колхозы развалятся, на их месте возродятся религиозные общины, «не будет их [колхозов] и также не будет и советской власти».