. Подоспел приказ Ежова по искоренению польского шпионажа во всесоюзном масштабе, который явно готовился не без помощи Фриновского, и поляк Барковский автоматически превратился в шпиона.
Да, именно пятый пункт утопил нашего героя. На советских поляков летом — осенью 1937 г. обрушилась волна беспощадного террора. Все поляки, работавшие в НКВД, согласно августовскому приказу Ежова, подлежали немедленному увольнению и аресту. Ещё недавно подчинённые Барковского пеняли ему на то, что он как начальник не занимается физкультурой и не подаёт им должного примера. А уже 25 августа 1937 г. Барковский по телеграмме особоуполномоченного В. Д. Фельдмана был арестован его новосибирским коллегой М. А. Ивановым, после чего свежеиспечённого «польского шпиона» немедленно этапировали в Москву.
Первые три допроса состоялись 2 сентября, затем Барковского допросили 21 и 25 сентября. Ещё три протокола допроса относятся к октябрю, один (машинописный, то есть наверняка сводный, полученный в результате многочисленных незадокументированных допросов) был заверен следователем 26 ноября.
23 сентября в аппарате особоуполномоченного составили постановление об избрании меры пресечения и предъявлении Барковскому обвинения по ст. 58-1 «а» (измена родине). Постановление гласило, что арестованный «изобличается в том, что в 1919–1920 гг., являясь офицером царской армии, вёл активную борьбу с Советской властью, состоял на службе в банде и у белых в дроздовском полку. Находясь за границей, как бывший белый офицер был привлечён для работы и направлен в СССР бывшими работниками Разведупра РККА, ныне изобличёнными в шпионской деятельности против СССР».
Ему инкриминировали не столько сокрытие белогвардейского прошлого и проникновение в ОГПУ, хотя извивы биографии разведчика были прекрасно известны кому надо. Беда заключалась в том, что вербовщики Барковского были арестованы, и он автоматически превращался из старого разведчика во вражеского агента с не меньшим стажем. Через неделю после ареста экс-особист показал, что в октябре 1919 г. был мобилизован белыми и служил сначала в Виленском полку, а потом и в знаменитом Дроздовском полку — офицером команды связи.
После того как войска Фрунзе разгромили армию барона Врангеля и покончили с его попыткой создать государство в Крыму, Барковский повторил путь многих тысяч русских офицеров, бежавших в Константинополь. Следователям он рассказал, что служил у дроздовцев в Крыму не по заданию красных, а «по своим убеждениям», что эмигрировал не как сотрудник Разведупра, а как белоэмигрант, и что в турецкой столице вступил в банду Тарана, промышлявшую нападением на пароходы (так видный партизан П. Таран превратился в закордонного бандита). Далее Барковский оказался в зоне внимания нашей разведки и стал агентом Разведупра в 1922 г.