При Алексееве быстро разрасталась империя Сиблага. Она охватывала густую сеть лагерей и бесчисленных посёлков в глухой тайге, где под присмотром чекистов и милиции маялись, умирая от голода и болезней, ссыльные крестьяне.
Основные высылки «раскулаченных» прошли ещё при Заковском. В 1932-м Политбюро разрешило властям Запсибкрая выселить не более тысячи семей, хотя товарищ Эйхе упирал на то, что нашлись целых семь тысяч кулацких хозяйств. В следующем году Эйхе ждал куда более неприятный сюрприз. В начале 1933 г. под давлением союзного ОГПУ власти приняли решение очистить приграничные и центральные районы страны от всех подозрительных элементов, а также разгрузить тюрьмы от так называемых деклассированных, включая многочисленных уголовников-рецидивистов. Опираясь на опыт расселения сотен тысяч крестьян, чекистские верхи запланировали миллион человек выселить в Западную Сибирь, а миллион — в Казахстан.
Получив сведения о таких несусветных масштабах, Эйхе запаниковал и отправил телеграмму Сталину, в которой сообщил, что ОГПУ не знает сибирских условий и принять на расселение можно не более четверти названной цифры. В итоге вселение в край оказалось не столь значительным в абсолютных величинах, но исключительным по своей бессмысленной жестокости и числу жертв.
Дикость советской системы наглядно воплотилась в осуществлении этой «очистки», когда власти хватали людей на улицах Москвы, Ленинграда, Харькова, Сочи, торопясь уложиться в планы и сроки — ведь по «малинам» в поисках настоящего ворья бегать хлопотно да и небезопасно, жулики к тому же наглы и склонны к побегам, а вот законопослушные граждане будут сидеть тихо, надеяться на исправление ошибки и никуда не сбегут. Уголовников-рецидивистов среди ссыльных оказалось 10–20 %, остальные были либо бродягами, либо обычными крестьянами и горожанами. У милиции была инструкция от 11 февраля 1933 г. о производстве арестов всех тех, кто не покинул городов после отказа в получении паспорта[73], однако массовым арестам и высылке в ходе «очистки» подвергались многие, просто оказавшиеся на улице без документов.
Но и наличие документов спасало не всегда. Среди схваченных на улице и оказавшихся в Сибири оказался даже работник кремлёвской пожарной охраны, которому не помог и бывший при нём пропуск в Кремль. Многих — часто это были деревенские жители, обвинённые в саботаже хлебозаготовок — отправляли семьями. С Кавказа в Тарский округ переселили до 3.000 семей черкесов и кабардинцев. Чистили и сибирские города: так, в ходе одной из облав был окружён рынок в Сталинске (Новокузнецке) и все, оказавшиеся без документов, были арестованы и затем сосланы