Зеленые глаза Шейна засверкали так, как будто он сорвал джекпот, но в этот миг открылась дверь и к ним впорхнула рыжеволосая Мадди.
Следом за ней вошла ее мать. Вид у нее был подавленный. От драчливого настроения и возбужденного состояния Сесили сразу не осталось и следа, у нее под ложечкой защипало от жалости.
Едва ей удалось забыть о семейных дрязгах, как через миг все вернулось на круги своя. Со вздохом она опять уселась на стуле поудобнее, ее желание сойтись в глупой, но все-таки забавной словесной дуэли с Шейном испарилось.
Мадди была в короткой джинсовой юбке с рубчатым краем и белой майке на лямках. Как всегда, она выглядела очаровательно. Увидев Сесили, она буквально просияла от радости.
– Ты приехала! – повернувшись к Митчу, она весело прокричала: – Видишь, я же тебе говорила!
Сесили вдруг охватила грусть, при виде невесты лицо у ее брата стало таким радостным и счастливым, каким она его давно не видела.
– Да, ты была права, – согласился он, не отрывая глаз от Мадди.
Никто еще не смотрел на Сесили такими влюбленными глазами, как будто весь мир, все счастье было сосредоточено в ней одной. Впрочем, стоило ли переживать из-за этого? Сейчас ей меньше всего хотелось волноваться и переживать. Зачем ей лишние волнения, тем более что все это ее совсем не касалось?
Как Сесили ни пыталась уверить себя, что завидовать тут нечему, счастливый вид Митча убеждал ее в обратном.
Мадди подошла к ней и, игнорируя протянутую Сесили руку, ласково и крепко обняла ее.
– Ты не поверишь, но я так рада видеть тебя!
Ее будущая невестка всегда вела себя столь оригинальным, с точки зрения Сесили, образом – слишком искренне, тепло и нежно, причем каким-то чудом избегая тягостной неловкости, которая всегда ощущалась в их семье при выражении нежных чувств. Не поэтому ли ее мать просто обожала свою невестку? Увы, в этом не было ничего удивительного, более того, Шарлотта, как полагала Сесили, любила Мадди больше, чем ее, свою собственную дочь. Винить в этом Шарлотту было никак нельзя – Мадди, в отличие от Сесили, обладала всеми теми качествами, какими должна обладать любящая нежная дочь.
Сесили неуклюже похлопала Мадди по спине и застыла в ожидании, думая лишь о том, когда та выпустит ее из своих объятий. Наконец это случилось, Мадди отступила от нее на шаг или два и принялась рассматривать ее своими ласковыми, ясными зелеными, как у Шейна, глазами.
– Как твои дела?
– Прекрасно, – ответила Сесили, морщась про себя от слишком сердечной интонации, явственно слышимой в голосе Мадди. Для того чтобы подавить невольное раздражение, Сесили, повернувшись, улыбнулась матери, на которой были шорты канареечного цвета и желтая под цвет шорт блузка, ее волосы цвета шампанского были убраны в аккуратный пучок. – Здравствуй, мама.