Стоявшие рядом летчики рассмеялись. Иван Воедило укоризненно заметил:
— Ох и жадный ты до полетов, Сумпур: даже на тот свет хотел лететь только на своем «сопвиче»…
— Вот что, товарищ наш дорогой, — уже серьезно сказал Петр Межерауп. — Перед тобой я, как командир, ставлю сейчас особые задачи. — И он начал загибать пальцы: — Первое, в завтрак, обед и ужин съедать по две порции. Повара предупрежу. Второе, спать по пятнадцать часов в сутки, пока бока не заболят. Третье, на аэродром приходить только для того, чтобы погреться на весеннем солнышке. И четвертое, — строго заключил Межерауп, — через полмесяца доложить о состоянии здоровья. Твоя главная боевая задача — быстрее войти в строй. Понял, дружище?
— Что вы, Петр Христофорович, — попробовал возразить летчик, — я с тоски умру от такой жизни. Дней через пять…
— Разговор окончен, — оборвал командир. — Не расстраивай: мне лететь пора.
Но через два дня… Только начало светать, а все летчики 3-го и 13-го отрядов были уже на аэродроме и ждали команду на вылет. Накануне пришел приказ Коровина: всеми исправными самолетами произвести бомбардировку белогвардейского аэродрома на станции Джанкой. Каждый, кто летал на такие задания, хорошо знает, с каким подъемом они выполняются. Что может быть приятнее, чем врасплох ударить по воздушной базе врага, который сосредоточил там свои лучшие силы. А в Джанкой, как нам сказали, только недавно прибыли новенькие истребители «спады» и «эсифайфы».
Действовать решили двумя группами. Первую — из четырех самолетов — должен был вести Межерауп, вторую — из трех машин — Воедило. В этот раз он летел не на своем «ньюпоре», а на «сопвиче» Сумпура, имеющем бомбовую нагрузку в четыре раза больше.
Приближалось время взлета. Воедило уже сел в кабину, когда его вдруг вызвали к командиру отряда.
Межерауп, готовый к вылету, стоял около самолета. К нему подошел Сумпур.
— Разрешите и мне слетать, Петр Христофорович! — сказал он умоляющим голосом. — Ведь есть же свободная машина.
— С палочкой полетите? — сердито спросил Межерауп.
— С какой палочкой? А, эта, будь она проклята.
Отбросив палку, Сумпур выпрямился и твердым шагом прошел перед командиром.
— Видите? Я здоров как бык…
Возвратившийся Воедило увидел, как по лицу Сумпура катятся слезы. Ему стало жаль товарища.
А Межерауп, обращаясь к нему, с досадой бросил:
— Вот полюбуйтесь на него! Еле на ногах стоит, а пристал как с ножом к горлу… Говорит, ты хлеб у него отбиваешь. Хочет лететь с нами на Джанкой…
Воедило замялся. Понимал, конечно, что Сумпур еще слаб. Но сказать об этом не решился, чтобы не обидеть друга…