В страхе перед гибелью он схватился за дробовик. Но потерял силы к тому времени, когда оружие оказалось у него в руках. Он опустил приклад на голову вампира, и хватка пальцев на его горле ослабла. Ружье отскочило от черепа на пол и выстрелило в глубь туннеля.
В слабой мгновенной вспышке Шолл увидел лица толпы. Они неясно вырисовывались над ним и его ошеломленным противником. Насколько он мог судить по этим лицам, несущим человеческие черты, не отмеченные печатью облегчения или сочувствия, они были потрясены. В тревоге и отчаянии. Рты их были открыты. Шолл осознал, что звук, напоминавший щебет птиц, не был плодом его воображения. Этот звук издавали они. Вибрируя и глядя вниз. Один или двое во время борьбы тянулись к нему, но повисшими, неуверенными руками со скрюченными пальцами, и потому он знал, что они не заставят себя прикоснуться к нему; они не были на это способны. А когда свет исчез, у него остались только образы.
Их беспокойство придало Шоллу сил. Он оглушил лежавшего под ним имаго еще одним мощным ударом, поднялся, подобрал свой дробовик и перезарядил его. И потащил находившегося в полубессознательном состоянии вампира в том направлении, откуда появился сам, где было немного света. Он выволок существо достаточно высоко, чтобы оно могло ползти, и заставил его следовать за собой по всем поворотам, пока они не добрались до подножия винтовой лестницы, где валялся фонарик.
Вампиры тащились за ним. Они следовали за Шоллом и его пленником, держась на расстоянии в несколько футов, но сделались видимыми, когда оказались на периферии освещенного пространства. Они продолжали тянуться неуверенными движениями, не приступая к активным действиям. Они были напуганы захватом, свидетелями которого стали, обескуражены тем, что наблюдали. И они стонали.
Не дожидаясь дальнейшего развития событий, Шолл приковал своего пленника к перилам лестницы; при этом он использовал две пары наручников. Он понимал, что эти средства не удержат никакого имаго, находящегося в полной силе, но не все захватчики были столь фантастически сильны, и он надеялся, что полученные повреждения лишат мощи его поверженного противника. Он дважды с удовлетворением ударил существо прикладом в лицо, и из-под кожи стала сочиться кровь.
Шолл направил в изможденное лицо луч фонарика. Сеть шрамов искажала черты, которые могли бы быть приятными, — если бы их одушевляли нормальные чувства, так подумал Шолл. Оставшиеся вне освещенной зоны вампиры наблюдали издалека, но не желали приближаться.
Когда вампир стал отчасти приходить в себя, когда его голова стала меньше мотаться из стороны в сторону, а движения сделались более уверенными, Шолл начал щелкать пальцами, пока не привлек внимания существа. Оно зарычало и задергалось в своих оковах, Шолл поднял дробовик к плечу и сделал движение вперед с достаточной энергией, чтобы контузить противника.