Порывы ветра терзали кровлю, издавая ровное дребезжание, сходное с протяжным и тоскливым воем койота.
Лейле не спалось. Ей не спалось вот уже третью ночь, и она, сама не зная почему, испытывала беспокойство. И хотя ее жизнь возвращалась в привычную колею – уход за скотом, кухня, штопка носков Майбо, – чего-то уже не вернуть. Наверное, покоя.
Об избиении в полицейском управлении вспоминать не хотелось, тем более что все синяки прошли и шрамы почти затянулись, а доктор Фэндлер, навещавший Лейлу, пообещал, что, если потребуется, весной уберет все следы.
Порывы ветра все усиливались, Майбо продолжал храпеть, но Лейле не давала спать странная вибрация, которая проходила по стенам дома и касалась супружеской кровати.
«Какой странный звук, как будто что-то выворачивает тебя наизнанку», – подумала Лейла. Повинуясь внутреннему позыву, она спустила ноги на пол и попала прямо в вязаные тапочки.
Поднявшись, Лейла прислушалась. Тонкая вибрация, похожая на звук скрипки, снова пробежала по полу, тронула одну из стен дома и затерялась где-то в углу.
– Да что же это? – испуганно прошептала женщина.
Она вышла в гостиную, прошла к входной двери и остановилась, ожидая, как проявит себя непонятная сила.
Звук появился снова, и Лейла тотчас определила его источник – подвал. И сразу же пришла пугающая догадка.
Лейла приоткрыла дверь, выскользнула в коридор и стала спускаться по скрипучей деревянной лестнице. Оказавшись внизу, она на ощупь включила свет, и этот момент маршрутизатор снова дал о себе знать.
Здесь, рядом с этим непонятным прибором, звук не казался вибрацией. Скорее, он напоминал трель сверчка.
Женщина остановилась возле расставленных рядами банок с солениями, выбрала нужную и приподняла ее. Маршрутизатор снова застрекотал. При этом он светился оранжевым светом и изливал свои призывы куда-то вверх.
Лейла невольно подняла глаза к подвальному потолку, удерживая в руках тяжелую банку с маринованными патиссонами.
Где-то там, за бетонными плитами половых перекрытий, за балками потолка, обшитыми толстыми досками, за утеплительными матами и кровельным железом, несся в недосягаемой дали летательный аппарат. Он прорывался через законы физики, истязая плоть своего пилота, он обманывал сторожевые станции, проносясь мимо них на немыслимой скорости, – он шел по сигналу, посылаемому ему с Туссено одним из немногих уцелевших маршрутизаторов.
Мелькнули острые крылья звена истребителей, с опозданием повели пушками пограничные корабли.