Ослабив ремень, он присел на скамью. Здесь было тихо и прохладно. Слабый ветерок шевелил листья плюща, который обвивал беседку.
Из столовой вышли солдаты. Это были хозяева учебной базы – спецназовцы. Они игнорировали присланных на переподготовку новичков, всем своим видом показывая, что они куда как важнее и надежнее.
– Крепкие ребята, – негромко сказал Виннен, лейтенант полиции с Туссено.
Он служил в городе Вольфстриме, но Рино даже не знал, где это. Виннен говорил, что на другом материке – за океаном.
– Да, – согласился Лефлер, – давно здесь кормятся.
– Говорят – восемь лет.
– А нас за три месяца собираются довести до кондиции.
– Думаешь, мы сумеем делать хотя бы четверть того, что умеют они?
– Едвали, – покачал головой Лефлер. – Ното, что они никогда не научатся делать и десятой части того, что уже умеем мы, в этом я уверен...
Виннен недоуменно посмотрел на Рино, а затем рассмеялся.
– Эй, смотрите, чин какой-то, – сказал капитан Русецки, опер с планеты Магадан IV.
Все посмотрели, куда указывал Русецки, и увидели пару штатских, возле которых увивался начальник учебного комплекса майор Мортар.
Рино узнал чина. Это был Смаили. Весь из себя гладенький, кругленький и приличный. Про такого никогда не скажешь, что он руководит шайкой мастеров-душегубов.
– Ах ты, сук-кин сын... – не выдержал один из курсантов.
Рино посмотрел на обронившего эту фразу и понял, что видит товарища по несчастью. Это был капитан Гэс с планеты... Впрочем, Лефлер не помнил, с какой. Правда, он с самого начала приметил подремонтированное лицо капитана, на котором синяки проглядывали сквозь слой искусственного загара.
Почувствовав на себе взгляд, Гэс посмотрел на Рино, присмотрелся к его лицу и невесело усмехнулся.
Высокие гости ушли, и вскоре послышался крик ефрейтора Шлезингера.
– Курсанты! Первая рота – стройся!
И сразу со всех сторон, будто из ниоткуда, стали появляться люди и строиться по правую руку oт ефрейтора.
– Ах вы мерзавцы, – с явным недоумением произнес ефрейтор. – Ни за что бы не подумал, что вы все где-то рядом... Ну ладно. – Шлезингер стряхнул с себя оцепенение и повел роту в тир.