— Слушаюсь, господин майор, — радостно вытянулся я.
— Люди с вами пойдут опытные. Так что вы, голубчик, шибко там не усердствуйте. Они и сами знают что делать.
— Всё понял. Не подведу.
— Можете быть свободны, — отпустил он меня.
Два дня мы отдыхали на Хабаровском посту. За это время я обошёл все улочки, осмотрел деревянные постройки поста.
Мне не хотелось упускать подаренный судьбой шанс увидеть собственными глазами, с чего начинались города сто тридцать лет назад. Мне-то уж было с чем сравнивать.
А начинался он, как и все «рассейские» города, которые были до и которые будут после, с крепкого забористого мата, а там ли мы начали рубить, или следовало чуток правее? Со стука топоров, визга пил, дыма пожогов, временного жилья в виде казарм и бараков. Насчёт быта и отдыха тоже полная гармония. Только у них была гармонь и балалайка, с плясками до упаду. А у нас магнитофон и танцы на износ. Женский вопрос одинаково остро стоял во все времена. И решался он старыми кардинальными методами — битьём морд соперникам и коварным изменщицам.
Моим добровольным гидом оказался Егор Загоруйко. Его желание всем угодить в данном случае оказалось мне на руку.
Благодаря приказу Дьяченко о нашем новом назначении, нас оставили в покое и к работам не привлекали. Лишь Батурин, проявляя чрезмерное служебное рвение, докучал своей мелочной опёкой. Но теперь его вредность была мне совершенно до одного места. Я хоть уже и не поручик, а всё одно — ваше благородие.
Вот и сейчас я вместе с Егоркой расположился на любимом месте отдыха современных хабаровчан — Амурском утёсе.
Заросший девственным лесом, он совершенно не походил на тот утёс, с которого я когда-то любовался пляжем и речным вокзалом.
И мимо него не плыли красавцы-теплоходы и не сновали мелкие катера. Вот это-то и было дико.
Сейчас воды Амура были пусты и угрюмы, а на месте городского пляжа гомонила цыганистая орда переселенцев. От самого утёса и выше по Амуру вся прибрежная полоса была усеяна плотами, баржами и даже пароходами нашего сплава, а завершали всё это великолепие невесть откуда взявшиеся два небольших деревянных кораблика. Это я понял по ощетинившейся пушками палубе.
— А это что за чудища? — ткнул я рукой в сторону кораблей.
— Это есть канонерские лодки, — гордо ответил Егорка. — Построены солдатами нашего батальона по приказу его превосходительства генерал-губернатора. Только в этом годе на воду спустили. Махины ить, я тебе скажу!
Я с сомнением посмотрел на деревянную броню нелепых корабликов и в то же время почувствовал гордость за наших предков.