Рикартиат закашлялся. Образ Илаурэн растаял, и его место занял куда менее четкий и куда более пугающий образ Ахлаорна. Король Верхо- и Нижнелунья поднял ладонь — между пальцами натянуты перепонки, — и улыбнулся. Голубоватые клыки заблестели в свете двух Лун.
— Здравствуй, Рик, — произнес Его Величество. — Мы тебе не снимся. Мы используем телепатическую связь и просим тебя о помощи.
— Что случилось? — насторожился менестрель.
— Мы обратились к Ишету, — сообщил Ахлаорн, — и он перенаправил нас на тебя. Сказал, что твой дар лучше приспособлен к работе под толщей вод, и ты наверняка рассердишься, узнав о произошедшем.
— Давай, Ао. Я жажду подробностей, — усмехнулся Мреть.
За такое панибратское отношение ему ровным счетом ничего не грозило. С русалочьим королем парень был знаком уже восемь лет, с легкой подачи господина Нэйта — главы белобрежной Гильдии Убийц. Для русалок восемь лет — это очень много. В отличие от людей, они живут всего лишь тридцать. И не жалуются.
Ахлаорн провел в радости и мире пятнадцать лет — то есть половину жизни. Никто не желал испортить ему вторую. Этот водяной отличался завидной невозмутимостью. Он сразу предупредил Рикартиата, что русалки плотоядны и не гнушаются ни утопленниками, ни симпатичными людьми, вышедшими на берег — поэтому для менестреля подобное знакомство будет полезным. Сделавшись другом подводного народа, он выходил из-под угрозы быть съеденным и получал некоторые привилегии.
Для плотоядного существа Ахлаорн выглядел довольно мило. Золотые волосы, серебряные глаза без белков и зрачков. Зеленый венец — символ королевской власти, — сплетенный из водорослей и украшенный галькой и каплями черного серебра. Жабры в шее и под ребрами, красный с крупными, но прочными чешуйками хвост. Ровный нос, густые ресницы — под поверхностью не видно, а на поверхности — просто прелесть.
— В наших подземных водах, — начал Его Величество, сцепив пальцы, — завелись хоййо.
Рикартиат напрягся. Водяные драконы еще никому не приносили пользы.
— Они разносят по озерам яд, — продолжил водяной. — Три моих сородича погибли. Ты можешь приехать?
— Не раньше, чем через день, — виновато поежился менестрель. — Извини, Ао.
— Целый день — это долго, — поморщился Ахлаорн. — За это время погибнут еще пятеро. Цена промедления высока.
— Я понимаю. Но моего друга держит в застенках инквизиция. Я должен его спасти, а затем — клянусь, — сразу же приду к вам. Использую руны…
Он запнулся и снова разразился кашлем.
— Инквизиция опасна, — признал Его Величество. — Но ты мог бы оставить ее друзьям, объяснив, что мы тоже в опасности. Ишет считает, что именно так ты и должен поступить.