— Чего тебе надо, рвань?
— Именем инквизиции, — Альтвиг вытащил из кармана серебряный крест, — я требую выпустить меня из города!
Стражник не испугался, но смутился:
— Извините, святой отец.
— Имейте в виду: через двадцать минут вернусь, — отмахнулся тот, выбегая на заснеженную, темную, немного даже зловещую дорогу.
Она извилистой лентой тянулась до непроницаемого призрака леса, разрезая на две части ряды надгробий. Тут были и кресты, и камни, и скульптуры, и незнакомые парню символы, наверняка вознесенные над гробами инфистов. Вестники несчастья любили все усложнять.
Альтвиг не заметил бы троицу подозрительных людей, если бы не зеленоватый свет. Он ровным контуром устроился над чьей-то могилой, полыхнул и поднялся в воздух — вместе с женским силуэтом, закутанным в саван. Инквизитор увидел задрожавшие руки, сжавшиеся ладони — полуистлевшие, они по большей части состояли из синеватых кусков мяса и осколков костей. Волос на голове покойницы почти не было, глаза ввалились, рот распахнулся, — словом, зрелище малоприятное. Однако еретикам понравилось: двое из них шутливо поклонились коллеге, а тот, в свою очередь, рассмеялся.
Альтвиг выразительно прокашлялся и вышел из тени, предложив:
— Покайтесь немедленно, и я уничтожу вас быстро. Без мучений.
— Ба, — удивился центральный еретик. — Ребята, а не тот ли это урод, что сегодня утром мужика в ратуше убил?
— Тот, — подтвердил его товарищ. — Отомстим?
— Ага. Значит, так, папаша… хотя до папаши ты не дорос… сейчас мы тебя в порошок сотрем, а остатки отправим отцу Еннете, чтобы он знал: с братством Отверженных лучше не связываться!
Альтвиг вздохнул. Нет ничего отвратительнее людей, упорствующих во грехе.
— Чего замер? — тонким девичьим голоском поинтересовалась последняя еретичка. — Испугался?
— Еще как. Я тону в холодном поту, — серьезно ответил парень. — А вы все не атакуете и не атакуете.
Про себя он пытался классифицировать врагов по принципу «сильнее — слабее», но это получалось с материальной точки зрения. Как там насчет магической, оставалось только гадать. Мужчина с яркими сиреневыми глазами обладал мощным телосложением и мог в любой момент забыть о своем так называемом «даре», отправив инквизитора в забытье одним ударом здоровенного кулака. Юноша, застывший слева от него и поднявший из могилы труп, был гораздо более хрупок. Девушка, говорившая последней, тоже не внушала Альтвигу опасений.
С нее он и начал — призрачная фигура, удерживая в руках молочно-белый меч, нависла над еретичкой, нахмурилась… и разбилась о едва заметно сверкнувший купол. Насколько инквизитор знал, заклинания такого типа назывались щитами. Ловко!