— Какой-то коллекционер за рубежом усиленно собирает работы Эль Греко. А нам придется удвоить охрану наших сокровищ. Я звонил в Москву. Пропала «Мадонна Благородная»…
— Не принимайте этого близко к сердцу. Я привез вас сюда, надеясь обнаружить именно эту картину. А мы нашли другую…
— Я это понял, когда вспомнил ваше разочарование при взгляде на «Женщину в красном»… Но от этого нам не легче. Значит, этот «коллекционер» лучше нас знает наши хранилища! Ведь о пропаже «Женщины в красном» никто ничего не заявлял. А она, несомненно, выкрадена из какого-то музея! Как же это случилось?
— Я сообщил в управление. Там сейчас занимаются этим вопросом. Они найдут и «гражданку Иванову» и того болвана, который допустил потерю картины. Для него она, вероятно, до сих пор остается малоценной «копией»…
— На вашем месте я не был бы так спокоен. — Гордеев приглушенно вздохнул. — Если охота началась, она не окончится, пока охотник не убедится в том, что добычи не будет, или пока он не схватит эту добычу.
— Или пока не схватят его! Добыча-то в наших руках, а не в руках охотника, — довольно весело поддразнил я Гордеева.
Он промолчал, но я видел, что он очень взволнован. Однако за ужином держался спокойно. Должно быть, не хотел волновать своими переживаниями жену. Она-то ведь ничего не знала.
Утром мы вылетели в Москву.
И совершили вынужденную посадку в незнакомом городе, с рассказа о которой я и начал свою повесть.
5
И вот я сидел в своем номере гостиницы «Бристоль» в незнакомом мне городе и записывал для памяти историю с мистером Адамсом. — До назначенного Гербертом Брегманом времени оставалось не больше часа. Отложив перо, я уставился в стенку, за которой отдыхали сейчас Гордеевы. И вдруг мне показалось, что стена эта стеклянная: я отчетливо увидел все, что за нею делается.
Марта Кришьяновна, распустив свои пышные белокурые волосы и поддерживая их тяжелые волны на затылке так, словно они оттягивают голову назад, сидит за туалетным столиком и смотрит на свое отражение остановившимися глазами. Ей нужно сделать только несколько движений, чтобы сколоть прическу, но как раз на это и не хватает сил. Кажется, она сейчас уронит руки, волосы рассыплются по плечам, она склонит голову и зарыдает: для чего ей эта прическа? Кого она должна очаровывать? Мужа? Но вот он сидит рядом за письменным столом, уставившись в «Вечерние новости», и не видит ни строки — сплошные серые и черные пятна у него перед глазами. Они уже пытались поговорить о нечаянной встрече с Брегманом. Конечно, Гордеев не думает, что встреча эта намеренная, предрешенная, — столько-то здравого смысла у него есть, чтобы понимать: вынужденную посадку именно там, где находится Герберт, не спланируешь. Но и успокоить мужа Марта не может… Она действительно рада этой встрече и как только подумает о том, что через час увидит Герберта вновь, в глазах появляется беспокойный блеск, которого не скроешь ничем, разве только сидеть вот так, уставившись в одну точку, или просто прикрыть глаза ладонями. И она испуганно отпускает волосы и прячет лицо в ладонях.