5
От старичка и по его совету Чащин попал в отдел инвентаризации, где сидел другой тихий человечек, говоривший медленным, размеренным голосом, что совсем не означало, будто и слова в этом случае будут мягкими, размеренными. Нет, Сергей Сергеевич Непейвода, тихонький блондинчик с хохолком на затылке и маленькими светлыми усиками, в выражениях не стеснялся. По словам Непейводы, получалось, что трест из года в год работает все хуже, а штаты разбухают все больше.
— Да вот, полюбуйтесь сами, — говорил Непейвода, — десять лет назад в области было шесть крупных мельниц да две сотни мелких. Конечно, за ними надо было наблюдать. Тогда и организовали наш трест. Было в тресте пять человек начальства, считая отделы главного механика и ремонтный. А полтора года назад, когда создали областной совнархоз, пришел к нам Трофим Семенович Сердюк. Для начала он заявил, что мелкие мельницы нам ни к чему, не старорежимное время, крестьянина-единоличника нет, все работают коллективно — значит, нечего колхозникам толкаться на мелких мельничках, и приказал их сломать. Колхозы, которые были подогадливее, откупили эти мельницы, а в иных теперь и места не найти, где эти мельнички стояли. Трофим Семенович все обещал развернуть строительство новых, крупномасштабных предприятий, а развернул только строительство аппарата. Домик, в котором раньше управление треста помещалось, отдал заместителю под особняк — сам-то он в гостинице живет, все ждет, когда для него новый дом отстроят; городскую мельницу поставил на ремонт да и превратил в контору треста, а колхозники едут с помолом в соседнюю область или ставят собственные ветряки. Мы теперь и с государственными заказами не справляемся, не то что с колхозными.
От товарища Непейводы Чащин перебрался еще этажом выше, к товарищу Ермоленко — секретарю партийной организации треста.
Ермоленко сидел на самом чердаке, под крышей, и к его апартаментам вела уже просто пожарная лестница. Кухонный стол, покрытый красной материей, да два табурета составляли все убранство комнаты партбюро. Ермоленко внимательно осмотрел удостоверение Чащина, вздохнул и сказал:
— Ничего у вас не выйдет! Заместитель редактора не даст такой материал. В прошлый раз на партактиве я выступил насчет нашего руководства. Трофим Семенович надавал сто тысяч обещаний, и все осталось по-старому. Говорят, что у него рука в самом совнархозе…
— Ну, а партийная организация? — спросил Чащин. — Вы, конечно, извините, я еще только комсомолец, но ведь есть же в тресте коммунисты?
— Есть-то есть, — тут Ермоленко покачал головой, — но только наши прения дальше треста не идут. У Трофима Семеновича рука сильная.