- Вот и вы, Роуз! Взгляните, как вам… - он обернулся и замолчал. Перед ним стояла не Роуз, а безумная Беатрис. Склонив голову к плечу, она разглядывала картину.
- Художник, - сказала она. – Этого и следовало ожидать.
Сегодня Беатрис повязала шаль на бедрах, на цыганский манер, а корзинка в её руке была полна душистых трав – мяты, шалфея, базилика и петрушки. Выглядела она на редкость живописно, и Ричард предложил:
- Хотите, я вас нарисую?
- Рисуйте, - легко согласилась она, и села прямо на газон.
Ричард достал альбом и сангину и принялся за набросок. Беатрис держалась очень прямо и гордо, как ребенок перед фотографом.
- Сегодня вы ничего не поёте, - заметил художник.
- Я ведь позирую! – обиделась она.
Начало разговору было положено, и Ричард небрежно спросил, чтобы не испугать сумасшедшую:
- А кто такая Дама Дождя?
Беатрис взглянула на него насмешливым и глубоким взглядом, и Ричард на мгновение усомнился в её болезни, но последующие слова уверили его в обратном:
- Странные вопросы вы задаете, мистер. Кто же знает правду о Даме Дождя? Наверное, она – одна из жертв жестоких Джонсов. Из тех несчастных, кого сбросили со скалы. Обычно она приходит во время грозы, когда ливень такой, что пузыри на лужах. Я пробовала поговорить с ней, но она молчит и только плачет. Еще она приходит, когда хочет предупредить о чьей-то смерти.
- Вы часто ее видите? Даму Дождя?
- Она и сейчас здесь.
Ричард невольно оглянулся. Поляна была пуста.
- Я никого не вижу, - сказал он осторожно.
- Потому что вы слепы, - презрительно отрезала Беатрис. – Большинство людей не способны видеть дальше собственного носа.
Она многозначительно потрясла пальцем и несколько раз приложила его к собственному носу, потом подскочила и попыталась ткнуть в нос и Ричарда, он отстранился.
- Вы не верите, - сказала Беатрис отрывисто. – Это девчонка Форест наговорила на меня. Я не сумасшедшая. Я всё вижу и очень много знаю. Вы думаете, жестокие Джонсы изменились? Нет! Чёрная кровь не может очиститься. Все эти розочки, картинки – лишь для того, чтобы скрыть черные дела!
- Похоже, вы много знаете о семье Сент-Джонсов…
- О! Я знаю о них всё. И еще больше – помню. Думаете, они такие святоши? В молодости вся округа стонала от их буйного нрава. Однажды избили викария – эти двое, братья, Джеймс и Чарльз. А однажды – подрались между собой, едва не до смерти!.. Кровь пиратов никогда не станет кровью святых! Молодая жена Чарльза тоже это поняла, поэтому и скрылась, исчезла, растаяла!.. Она бежала так быстро, что даже я не смогла догнать её!.. И их мертвецы никогда не обретут успокоения, их прах беспокоят до сих пор, и они стонут в холодном каменном склепе…