— Много вас таких бегунов с миллионами за пазухой.
— Ваша ирония понятна, но неуместна, — сказал Шеринг. — Я бегом увлекся до того, как стал богатым. У меня со школы первый юношеский.
Кремнев достал из кармана сигареты и закурил.
— Сломать бы тебе ногу, — мечтательно проговорил он, пуская дым. — Да нельзя. Не поволоку же я тебя на себе.
Шеринг попробовал пошевелиться и зашипел от боли в запястьях.
— Вам с такой подвижной профессией нужно больше внимания уделять дыхательному аппарату, — сказал он с мрачной иронией. — А вы курите. Поберегли бы свои легкие. А то, боюсь, нам с вами еще придется побегать.
— Это угроза?
— Нет… Скорее, констатация факта. Кстати, вы обещали избить меня до полусмерти, помните?
— Помню.
— Можете начинать. Я не буду сопротивляться.
— «Не буду сопротивляться», — презрительно передразнил Егор, попыхивая сигаретой. — Можно подумать, ты сможешь.
— Беда всех чекистов в том, что они часто недооценивают противника. Вы ведь не ожидали, что я так хорошо бегаю? А откуда вы знаете, что я не припас для вас еще парочку подобных сюрпризов?
Егор сплюнул в траву и снова сунул сигарету в рот.
«Докурю эту — и завяжу», — подумал он.
— Эй, — окликнул его Шеринг. — Господин чекист, вам не надоело на мне сидеть?
Егор ухмыльнулся:
— Нет.
— В сущности, я не против. Но что могут подумать прохожие? Впрочем, после тесных объятий в кабинке туалета вы мне даже стали нравиться. Продолжим?
— Тьфу ты, зараза!
Кремнев швырнул окурок в траву, поднялся, схватил Шеринга за шиворот и одним рывком поставил его на ноги. Затем резко развернул его к себе лицом.
Шеринг зажмурился, ожидая удара. Однако секунда проходила за секундой, а удара не было. Шеринг открыл один глаз, затем второй. Посмотрел на Кремнева и усмехнулся.
— Я все еще жив? — насмешливо сказал он. — А как же ваши палаческие замашки?
Кремнев выглядел хмурым и усталым.
— Слушай меня внимательно, доблестный сын Палестины, — прорычал он сквозь стиснутые зубы. — Делаю тебе последнее предупреждение. Если ты, падла, еще раз попробуешь сделать ноги, я тебя порву. От жопы до макушки. Понял?
Шеринг хотел что-то сказать, но, ошпарившись о взгляд Кремнева, лишь тяжело кивнул.
— Вот так, — сухо произнес Егор.
Он наклонился и поднял с травы кейс.
— Давай, Моня, пошел!
Он подтолкнул Шеринга в спину. Тот по инерции сделал пару шагов и остановился.
— Можно сказать пару слов? — осведомился он.
— О чем?
— О наших с вами делах.
Егор хмыкнул.
— У меня с тобой нет никаких дел.
— Значит, будут, — уверенно проговорил Шеринг. — Слушайте, Ваня, или как вас там… Ну, чего ради вы так стараетесь? Деньги вам не нужны. Это я понял. Но тогда что? Что вам нужно?