Кремнев выслушал эту тираду с непроницаемым выражением лица. Затем на секунду задумался и ответил необычайно серьезным голосом:
— Может, ты и прав, парень. Но только после вас, «созидателей», нам и разрушать-то уже нечего. Пусто. Только вы нам и остались.
Шеринг хотел что-то возразить, но Кремнев остановил его жестом.
— Хватит, поговорили. — Он вытер рот салфеткой, смял ее и швырнул в бронзовую пепельницу. — А теперь, Мойша, иди мойся.
* * *
Сиеста заканчивалась, но, несмотря на это, поднялся горячий ветер. Улица все еще была пустынна. Но вот из-за пригорка вынырнул черный джип, за ним — еще один.
Человек с бородкой, сидевший в черной «ауди», взглянул на подъезжающие автомобили с удовлетворением. Потягивая сигарету, он поднял руку к глазам и взглянул на наручные часы. Затем отшвырнул окурок, неспешно достал новую сигарету и закурил, щурясь от дыма и удовольствия, полный предвкушения близкого кровопролития.
А ветер становился все сильней, и солнце на небе затянули тучи, обещая скорую грозу.
* * *
— Что бы такое выбрать?
Кремнев стоял у раскрытого одежного шкафа-купе, увешанного множеством костюмов и рубашек, с задумчивым, слегка растерянным видом.
Шеринг с мокрой головой, в шелковом халате с изображением быка и тореадора вышел из ванной комнаты и пугливо зыркнул взглядом по сторонам.
Егор уже надел свободные летние брюки из набивного льна и сейчас искал к ним подходящий ремень. Увидев Шеринга, он поторопил:
— Одевайся быстрее. За нами могут приехать в любую минуту.
— Хотите передать им меня чисто вымытым и в свежем белье? Чтобы похоронщикам было меньше возни?
— Если ты про тюремных, то им все равно — в чистом ты будешь или в грязном.
— Типун вам на язык, — поморщился Шеринг и подошел к креслу, намереваясь отдохнуть после ванны.
— Куда? — рявкнул на него Егор. — Я сказал: собирайся. Времени в обрез.
Шеринг с тоской посмотрел на кресло, вздохнул и похромал к шкафу. Проходя мимо стеллажа, Шеринг приостановился, снял с полки книгу и раскрыл ее наугад.
Пробежав глазами по строчкам, он грустно улыбнулся и сказал:
— В этом доме так хорошо, что даже не хочется думать о плохом.
— Если не думать о плохом, оно само о тебе задумается., А от раздумий перейдет к прямым действиям, — сказал на это Кремнев.
Шеринг пропустил его слова мимо ушей. Он смотрел в книгу и чему-то улыбался.
— Егор, послушайте, — сказал он и принялся читать нараспев какие-то стихи, причем по-французски.
Егор тем временем открыл ящик, в котором лежали носки, выбрал светлую пару и еще несколько про запас.
Закончив читать, Шеринг воззрился на Егора торжествующим взглядом.