* * *
Шеринг стоял перед раскрытым шкафом и скептическим взглядом скользил по одежде. Он взялся за один костюм, но тут же опустил руку. Затем — за второй. Но рука его снова соскользнула вниз.
— В целом, выбор неплохой, — одобрительно проговорил он. — Тем более для вашей конторы, у сотрудников которой, насколько я знаю, наличие тонкого вкуса — большая редкость.
Шеринг снял с вешалки серый неприметный костюм и, осмотрев его, протянул Егору.
— Этот прямо-таки для вас. Ну-ка, прикиньте.
Кремнев недовольно отшатнулся.
— Зачем? — дернул он плечом. — Я уже оделся.
На лице Шеринга появилось брезгливо-сострадательное выражение.
— Вы одеты не лучшим образом, поверьте, — мягко и наставительно проговорил он. — Что это за бежевая тряпка с накладными плечиками?
— Это мой пиджак.
— А что это за штаны парашютного типа? Знаете, на кого вы в них похожи?
— Ну и на кого?
— Вы похожи на агронома. Или на секретаря хуторской комсомольской ячейки из старого кино. Нет-нет-нет, все это нужно менять.
Кремнев посмотрел на свое отражение в зеркале и заметно погрустнел. Он понял справедливость слов Шеринга.
— Н-да, — пробормотал Егор и поскреб пятерней в затылке. — Не Ален Делон.
— Да уж это точно, — усмехнулся Шеринг. — Я считал, что в разведшколах должны учить одеваться. Но, видимо, я смотрел слишком много американских фильмов.
— Все! — гаркнул Егор, сорвал с себя пиджак и швырнул его в шкаф. — Чертовы тряпки!
Шеринг смотрел на него невозмутимо.
— Зря, — спокойно пожал он плечами. — При вашей профессии тряпки нужно любить. Одежда — часть маскировки, если я правильно понимаю.
Кремнев метнул в олигарха яростный взгляд.
— Ну, поучи меня, поучи, тичер. Ты же у нас в бутике родился! В рубашке от Версаче!
Однако, несмотря на вспышку гнева, Егор все же взял предложенные олигархом брюки. Торопливо их надел и даже не взглянул в зеркало.
— Все, — сказал он раздраженно. — И хватит ковыряться в барахле. Одевайся!
— Слушаю и повинуюсь, — со спокойной насмешливостью ответил Шеринг.
Олигарх снял вешалку со строгим классическим костюмом холодновато-морского цвета и стал неторопливо переодеваться. Надев очередную вещь, он бросал критический взгляд на свое отражение в зеркале.
— Неплохо, неплохо, — бормотал он удовлетворенно.
Надевая пиджак, он неторопливо сообщил:
— К вашему сведению, я родился не в бутике, а в городе Одессе. В семье обычных советских врачей. Мой папа всегда был скромен и неприхотлив в быту. Но одежду он шил только у лучших портных. Про маму вообще не говорю, она считала, что одежда дает человеку то, чего ему не хватает.