– Айрис так окончательно и не опомнилась. Арчи же, хоть и любящий отец, но все же неисправимый мечтатель.
Эрон хмыкнул:
– А все остальные, стало быть, не могут сообразить, как им выпутаться из этой переделки.
– Все, за исключением мисс Электры. Она куда лучше прочих знакома с суровой прозой жизни. Больше всего на свете она хочет, чтобы семья ее вновь обрела покой и достаток. Именно семья. А вовсе не она сама.
– Ага, я это уже смекнул… Но с какой стати ей в голову втемяшилось, что лишь она может их всех спасти?
– Потому что Электра единственная, кто…
– Кто – что, с вашего позволения?
Эрон вздрогнул и оторопел. Электра появилась рядом с ними словно из ниоткуда. Неужели тут полно тайных дверей?
Кабо отвесил церемонный поклон:
– Единственная, кто в течение ближайшего придворного сезона сделает блестящую партию, ваша милость!
Электра вовсе не выглядела столь польщенной таким обращением, как ожидал Эрон.
– Время покажет, – мрачно уронила она. Затем взглянула на Эрона, но уже куда благосклоннее: – Мистер Хейстингз, я заставила вас долго ждать… Извините, я увлеклась. Не пора ли нам?
– Точно так, мисс.
И Эрон пошел вслед за Электрой к дверям, несказанно радуясь избавлению от общества Кабо. Оглянувшись, он заметил, что мрачные серые глаза провожают его все еще внимательно изучая.
– Не понимаю, отчего ты так уверен, что это сработает.
Баттон вскинул глаза на Кабо, несущего поднос с вечерним чаем. Молодой человек остановился в дверях кабинета Баттона. Эта крошечная комната, едва вмещавшая стол и стул, заваленная листками с эскизами и образцами тканей, была творческой лабораторией Баттона, его маленьким святилищем, где зарождались все его блестящие идеи и где он вот уже целый час сидел над чистым листом бумаги…
Баттон с минуту помолчал, словно обдумывая слова своего товарища. На самом же деле он гадал, сможет ли когда-нибудь переступить некую тайную черту… Подарит ли ему судьба нечто большее, чем та радость, что он испытал, впервые увидев изящного красавца по имени Кабо…
В свое время ему почти удалось убедить себя, что обаяние красоты и юности просто ласкает его глаз художника, подобно виду длинноногого гарцующего жеребенка или породистого щенка, резвящегося в парке. Всем нравится любоваться прекрасной молодостью, полной жизни и искрящейся, бьющей ключом энергии, разве не так?…
А Кабо был энергичен как никто. И красив как никто.
Почти десять лет тому назад Баттон поймал юного бродягу, оборванного и голодного, при попытке ограбить его магазин. Осмотрев содержимое сумки грабителя, Баттон увидел, что тот позарился лишь на самые лучшие его изделия, обнаружив при выборе безошибочное чувство вкуса и стиля.