На мгновение, растерявшись, он уставился на меня с туповатым, непонимающим видом, и я в самом деле поверила, что на секунду он вновь почувствовал себя ребенком. Чары разрушил Ричард, когда своим резким, зычным голосом сказал:
– Что ж, если уж решаться на это дело, то сейчас самое время. Другого способа спастись нет.
Дик продолжал смотреть на меня, и теперь его глаза приняли странное новое выражение, которого я не замечала у него раньше. Почему он так на меня смотрит? Или он смотрит не на меня, а на кого-то другого – как будто некий призрак из мертвого прошлого тронул его за плечо?
– Да, – медленно проговорил он. – Если решаться, то сейчас самое время…
Он повернулся к отцу и первым открыл дверь столовой.
– Не угодно ли вам последовать за мной, сэр? – сказал он Ричарду.
Задержавшись на пороге, Ричард взглянул сперва на Гартред, затем перевел взгляд на меня.
– Когда свора гончих псов бежит по следу, – сказал он, – а норы сторожат, рыжий лис зарывается в землю.
Он улыбнулся, мгновение смотрел мне в глаза, затем отправился вслед за Диком по дороге на насыпи, что вела к летнему домику… Гартред глядела им вслед, пока они не скрылись из виду, затем пожала плечами.
– Я считала, что тайник расположен в доме, – сказала она. – Рядом с твоей прежней комнатой над воротами.
– Правда? – спросила я.
– Четыре года назад я потратила уйму времени на его поиски в коридорах, тогда-то я и бродила на цыпочках возле твоей двери, – сказала она.
На стене возле окна висело зеркало. Она подошла к нему и посмотрела на свое отражение, отведя с лица вуаль. Глубокий пунцовый, с неровными краями рубец спускался от брови к подбородку, и плавные очертания ее лица были загублены навсегда. В мутном стекле небольшого зеркала она видела, что я наблюдаю за ней.
– Я могла остановить тебя и не дать тебе свалиться вместе с лошадью в овраг. Ты это знала?
– Да, – сказала я.
– Ты окликнула меня и спросила о дороге, а я не ответила.
– Ты не ответила…
– Прошло много времени, но сейчас мы с тобой, можно сказать, квиты.
Она отошла от зеркала, достала из сумочки небольшую карточную колоду – я это хорошо запомнила – и села за стол рядом с моим креслом на колесах. Она разложила карты картинками вниз.
– Будем раскладывать пасьянс, покуда не заявятся солдаты, – сказала Гартред Гренвил.
Сомневаюсь, чтобы полковнику Беннету, обыщи он даже весь Корнуолл, удалось найти более спокойную пару, чем две женщины, игравшие в карты в столовой Менебилли, когда он туда вошел. У одной, с серебряными волосами, на лице красовался большой рубец, другая была безнадежной калекой. Да, признались мы, с нами тут вплоть до сегодняшнего дня находились гости. Зять мистера Рашли, сэр Питер Кортни, и мой собственный брат Робин Харрис. Нет, нам ничего не известно об их передвижениях. Они приезжали и уезжали когда хотели. Как мы поняли, один раз здесь был мистер Трелони, но мы с ним не виделись. Почему Рашли оставили меня одну в Менебилли? По необходимости, а не умышленно. Быть может, вы, полковник Беннет, позабыли, что мой дом в Ланресте был сожжен четыре года назад – по вашему приказу, как мне кто-то тогда сказал. Странный поступок для соседа. А почему миссис Денис, чье поместье Орли-Корт находится рядом с Бидефордом, гостит в такую пору у меня? Что ж, она была моей невесткой и мы давно уже дружим… Да, это правда, что мое имя в прошлом связывалось с сэром Ричардом Гренвилом. Не в одном только Уайтхолле водятся сплетни, но и в западных землях тоже. Нет, миссис Денис никогда не поддерживала хороших отношений со своим братом. Нет, нам ничего не известно о его передвижениях. Мы считали, что он в Неаполе. Да, обыщите дом, от подвалов до чердаков, обыщите все вокруг. Вот ключи. Делайте что вам угодно. Не в наших силах помешать вам. Менебилли нам не принадлежит. Мы лишь гости в нем в отсутствие мистера Рашли…