— Можем вдвоем поплавать. — Подмигнул. — Места хватит.
— Ты что! — Бледные щечки воительницы зарделись. — Нельзя смотреть на обнаженного Избранного. Это святотатство.
— Ну так глаза закрой.
— Все равно нельзя!
— Да брось. Избранный разрешает.
— Нет. Даже не проси.
— Отстой.
Спутница ушла. Пока разделся, вода немного остыла — теплообмен, вся фигня. Залез — градусов шестьдесят. После прогулки по холоду самое то. Представил, что сижу в джакузи. Волшебный дар, каким бы он ни был, растолковал мысли правильно. Со всех сторон ударили тугие струи вперемешку с пузырями. Блаженство. Так и сидел бы вечно.
Лира сложила неподалеку валежник и принялась чиркать кресалом, повернувшись ко мне спиной.
— Отойди, сейчас файербол швырну.
Она послушно спряталась за деревом. Подбросил на ладони огненный шарик и кинул точно в цель. Дрова затрещали, объятые колдовским пламенем. Вот бы дома так уметь. Еще бы магия могла набить свернутый в узел желудок — цены б ей не было. Хотя… чем черт не шутит.
— Значит так. Хочу двойной бургер с беконом, большую картошку фри, пачку наггетсов с соусом Сычуань и шоколадный коктейль.
Лира высунулась из укрытия и сразу юркнула обратно. Для нее мое словоблудие звучало страшным заклинанием.
— Еще раз: бургер с беконом.
Как ни представлял сочный бутерброд, он так и не появился.
— Тоже мне созидатель. Сраный бургер создать не могу.
Из-за бушующих струй рядом постоянно кружила вареная рыбешка. Вздохнул, сморщился, но все же съел одну. Не так уж плохо, с голодухи пойдет. Соли бы — и полный смак.
— Все уже?
— Да, выходи.
Она присела у костра и протянула ладони к огню. Щас, щас покажу крутого писателя. Смотрите. Неверные отсветы пламени заиграли на ее хмуром иссеченном шрамами и оттого втройне прекрасном лице. А? А? Видали, как батя могет?
— Эй, Лира.
— М?
— А можно посмотреть на тебя?
Пожала плечами.
— Смотри.
— Когда мыться пойдешь.
— Уймись, святотатец.
— Да какого… Это я Избранный… типа. На меня глазеть нельзя. А на тебя почему нет?
— Я твоя Спутница. Когда-нибудь обо мне сложат легенды.
— Быть Избранным — отстой. Хотя джакузи в яме, конечно, клево.
— Долго еще киснуть будешь? Я тоже хочу.
Вылез, закутался в плащ и пристроился на бревнышке у огня. Девушка распустила волосы, тряхнула головой и направилась к озерцу.
— Не вздумай подглядывать.
— А то что?
— А то в столицу сам пойдешь.
— Жизнь — боль.
В общем, ничего интересного ни ночью, ни следующим днем не произошло. Погода только улучшилась, в кой-то веки выглянуло солнышко. Лес, мокрые листья, редкая болтовня о всякой ерунде. Ни разбойники не напали, ни нечисть, ни даже завалящий волк не позарился на усталых путников.