Николай умело под уже свои тосты выспрашивал уже основательно захмелевшего и вовсю хваставшего служивого. Закончился этот полезный вечер с ним в «весёлом доме», где было много выпивки, молодых женщин, музыки и специальных комнат, да не так много мужчин. Майор вовсю «расшалился». Лез к молодицам под юбки, в трусики, в лифы, тискал их визжащих, хохочущих, отбивающихся. Пару раз уединился в комнатки.
Николай уже во втором его заходе в комнатки решил было отчалить, подыскав нужный предлог. Но тут помог сам служивый. Вывалившись из комнатки, прямо из бутылки хлебнул несколько раз шампанского, обвёл глазами молодиц и сходу уцепился за одну из них. Но та была не одна. С ней уже намеревался проследовать в комнатку черноусый, уверенный в себе молодец, как говорится, «хозяин земли русской — лицо кавказской национальности». Он, конечно, не стерпел, стал ругаться, и вскоре эта ругань перешла в потасовку. Майор, хоть и был сильно «под шафе», тем не менее, дрался вполне умело. На помощь черноусому ринулись три его земляка. Майору пришлось бы довольно туго, но вмешался иностранец, и вскоре, размазывая кровавые сопли, баюкая поломанные ручки и разбитые ноги, всё землячество под визги, крики дам, валялось под разными столами. Прибежала охрана, но служивый не подвёл, выхватил свой табельный, пару раз пальнул в потолок и, продолжая «увесисто» месить ногами очередного «земляка», заорал:
— Патруль сюда! Немедленно! Он покажет этим «черножопым», кто в этом городе хозяин!
Николай, которому патруль был совершенно излишен и, просто опасен, постарался до его приезда исчезнуть из сего весёлого дома. Утром он позвонил по служебному телефону, указанному на визитке майора. Вежливый женский голос ответил:
— Георгий Георгиевич ещё на работу не приезжал. Звоните попозже.
Позвонил по домашнему, тоже указанному в визитке. Ему долго никто не отвечал. Хотел было «положить трубку», как вдруг хриплый голос, в котором с трудом узнавался голос майора, произнёс:
— Кой чёрт носит?
Николай назвался:
— Элдис Круминьшас.
В ответ молчание и сопение, а потом явно обрадованный:
— Это ты, литовец? Ты куда исчез? Я было хотел с тобой продолжить в другом месте, после того, как разобрался с этими базарными торгашами… «фрюктов-пюктов»… тьфу! Ишь, полуграмотная мразь, вылезла из своих аулов, спекулирует! Считает, что теперь им всё можно! Я хозяину выволочку сделал:
— Ещё раз увижу здесь чёрных торгашей, прикрою эту лавочку, не посмотрю ни на что! Сюда порядочные люди ходят, а не эта «срань»! Схожу на днях специально проверю. А хочешь, вместе сходим? Да-а, мне сказали, что ты здорово помог, отметелил эту «срань», как положено, но с милицией не захотел связываться. Вот чудак! Да я и сам из них, что скажу, то и сделают. О, Господи… как башка-то трещит! Надо срочно полечиться. Ты вот что, подъезжай к работе часа через три, съездим в «Казбек», там хаш отличный. Умеют же делать эти чёрные, не те, которые «фрюкты-пюкты», а те, что более серьёзным делом заняты. Вот там полечимся и пообщаемся, а потом ещё в одно местечко сгоняем. У меня под рукой их несколько, посмотришь, есть, где отдохнуть и развлечься. Со мной не пропадёшь, таких дивчин поимеешь, каких у тебя в Литве и не видывали, гарантирую! Ох… ну, как башка трещит! Придётся самому полечиться, не дожидаясь этого хаша. Ты извини, полечусь и посплю, вот на работу только звякну: