Забасил «Геркулес». Этот пузатый тяжеловес собирался не иначе как в Дубай или в Европу. Его удел – дальние рейсы, перевозка людей и всяких грузов. Хотя американцы применяют «Геркулес» и как разведчик, и как корректировщик огня, и даже в качестве бомбардировщика – были такие примеры. Понятно, кто везет, на том и едут, работяга, а не самолет.
Серега машет нам рукой с дальнего края стоянки. Подхватив рюкзаки, мы шагаем к нему.
– Познакомьтесь, Алекс, он и его ребята на «Апачах» будут нас прикрывать.
Передо мной стоял типичный киногерой. Летчик. Идеальная внешность, высокий, стройный. Летный комбез песочного цвета облегал широкие плечи. Талия его была неправдоподобно узка. Толстая мускулистая шея, красивый овал лица, розовые щеки, высокий лоб, взъерошенная прическа, черные волосы и черные острые глаза. Картинка!
Жмем руки.
– Александр, корреспондент.
– Алекс Браун, командир экипажа.
– Далеко летим, командир?
– В Кабул и обратно. Специалистов наших отвезем. Заодно вас прокатим.
– Ааа… Это же рядом. Не успеем взлететь, как приземляться пора.
– Мы не поднимаемся высоко.
– Почему?
Летчик пожимает плечами. Переминается с ноги на ногу. Объясняет, как ему кажется, тривиальные вещи:
– А мы на малых высотах летаем. Выскочили из-за горки – и за следующую заскочили. Чтоб в нас прицелиться не успели с земли.
– Здесь, наверное, летом опаснее летать в зеленые зоны, в них талибы прячутся.
– Летом сложнее. И даже не из-за растительности. Опасные зоны мы и так обходим. В жару воздух раскаленный и разряженный. Мы меньше ракет с собой берем, меньше груза и пассажиров.
– А советский опыт изучали? Наших вертолетчиков?
– А как же. Мы и видео ваше смотрели, и ситуации, которые тогда случались, разбирали, и тактику врагов ваших изучали.
– А под обстрелом-то уже приходилось бывать?
– Однажды нам надо было попасть как раз в опасную зону. Пошли парой. Один «Апач» подбили. Он упал. Я кружил над ним, все хотел увидеть, остался ли кто живой. Экипаж или десантники. Потом я увидел врага. Он стоял прямо на дороге, а на плече у него был гранатомет. Я делал все, как учили, машинально. Бояться или размышлять времени уже не оставалось. Мы всех покосили из пулеметов.
– Ясненько… Ну что, грузимся?
Мы поднялись по рампе в чрево «Чинука», уселись на лавочке вдоль глухой стенки. Спиной к иллюминаторам. В салоне уже скучали люди. Разношерстная полувоенная публика. Тут ведь не поймешь, кто есть кто: может, это повар сидит, а может, какой-то тайный советник или чиновник – по костюму не определишь. Светлые брюки, саквояжик с пожитками, черные «сварочные» очки, черная махровая военная куртка и бронежилет. Вот кто он? А таких здесь человек десять. И все вроде штатские, но с пистолетами.