Окрик был адресован мне. Позади нас вдруг послышалось оглушительное тарахтение. Предчувствуя очередную неприятность, я метнулся в придорожные заросли, но был схвачен Григорием за руку и отброшен к замшелой гранитной стене замка, вдоль которой мы странствовали в этот момент. Мимо нас, примерно в метре от поверхности дороги, с реактивным рёвом неслось, оставляя за собой длинный сизый шлейф гари и серого дыма, приземистое бочкообразное сооружение. Я было решил, что это просто какая-нибудь заурядная летающая тарелка с испорченным глушителем, но вскоре переменил мнение. Аппарат, поравнявшись с нами, резко затормозил и громыхнул об мостовую. Из распахнувшейся дверки высунулась красивая девица с косматыми, до пояса, огненно-рыжими волосами, в коричневой спортивной курточке и голубых брючках.
Мило улыбаясь, красавица устремила в нашу сторону горящий призывный взгляд больших тёмно-зелёных глаз и, помаргивая невероятной длины ресницами, чисто по-русски сказала:
— Мужики! Что же вы всю дорогу загородили? Если в город — одного могу подбросить. Ну, кто смелый?
Взгляд красавицы оценивающе прошёлся по штурману и кибернетику и замер на мне.
Время остановилось. Я остолбенело созерцал возникшее видение. В голове стало непривычно пусто: все мысли отшибло вместе с памятью. И только один вопрос лениво трепыхался где-то в глубинах подсознания: откуда такое чудо и кто она? Наверное, актриса, решил я, или певица. Словом, нечто небесное. Если же все жительницы Арис обладают подобной внешностью и фигурой, то никуда дальше с этой планеты не полечу. Остаюсь! От такой женщины улететь невозможно. К чёрту А-13 — С-147 и все мои изыскания, — размышлял я, зачарованно разглядывая рыжую красавицу.
Ноги мои сами собой пошли в направлении летательного аппарата.
Начавшую было образовываться гармонию сердец грубо разрушил Григорий. Штурман остановил меня, поспешно схватив своей железной рукой за плечо, и прошептал сквозь зубы:
— Куда ты лезешь, козлик?
Я, понятное дело, оскорбился. Вдруг предельно ясно я осознал, почему в старину из-за улыбки дамы кавалеры протыкали друг друга ржавыми шпагами и подсыпали стрихнин в золочёные кубки с бургундским вином своим лучшим друзьям и благодетелям. Каюсь, я готов был уже последовать примеру упомянутых кавалеров, взорваться и нагрубить Григорию, но все карты спутал Степан. Лучезарно улыбаясь, он приблизился к рыжей красавице, отвесив изысканный поклон, поцеловал ей руку и вежливо извинился:
— Мадам, — проворковал он, проникновенно заглядывая рыжей в глаза, — я и мои друзья всегда к вашим услугам. Поверьте, в любое время года и любое время суток каждый из нас почтёт за счастье составить вам компанию. Но, увы, мадам, в данный момент нам, очевидно, не по пути. Мы не спешим в город, а всего лишь любуемся окрестностями космопорта. Увы, служба призывает нас на корабль. Злой рок. Перст судьбы. Обстоятельства, мадам, сильнее нас…