Оборона Севастополя, 1941–1943. Сражение за Кавказ, 1942–1944 (Алексеев) - страница 56
Свою новую операцию фашисты назвали «Нептун».
Лавина огня и стали обрушилась на малоземельцев. Начала штурм тяжелая артиллерия. Били снаряды, били, кромсали, кромсали землю. Еще не окончили бить снаряды – появились в воздухе бомбардировщики. Бомбили, бомбили бомбардировщики, крушили, крушили землю. Еще не отбросались бомбардировщики – появились грозные штурмовики. Пикировали, пикировали штурмовики, терзали, рвали, рвали на части землю. Еще не покинули небо штурмовики – устремились на малоземельцев танки. Ревели, ревели танки. Грудью своей железной мяли Малую землю, мяли.
Отстрелялись, отбомбились, отштурмовались фашисты:
– Ну, как там?
Не дрогнули малоземельцы.
– Ах так?!
Заработали вновь орудия. Загудели в воздухе бомбардировщики. Штурмовики стаей закрыли небо. Вновь заревели танки. Вновь застонала земля от боли. От ожогов кричали камни.
Отстрелялись, отбомбились, отштурмовались фашисты:
– Ну, как там?
Не дрогнули малоземельцы.
Весь день не смолкал огонь. Кровавый смерч над Малой землей свирепствовал.
Начался новый день.
Вновь все сначала, сначала, сначала… Вновь полыхал огонь, вновь громыхал металл, дробилось на части небо.
Начался третий день.
Штурмуют, штурмуют, штурмуют плацдарм фашисты. Смерть ошалело повсюду пляшет.
Восемь дней и ночей бушевал «Нептун». Восемь дней и ночей фашистский безжалостный ураган над Малой землей носился.
Не дрогнули, устояли малоземельцы.
Прекратили фашисты штурм, надорвался, утих «Нептун».
Смеются солдаты:
– Не выдержал суши!
– Не выдержал боя!
– В подводное царство к себе убрался!
Подарок
Шалва Татарашвили и Петр Верещагин – друзья-приятели. Особенно здесь, на Малой земле, сдружились. Вместе сражались. Вместе окопы, траншеи рыли. Вместе в разведку к врагам ходили.
Случалось, не пробьются к Малой земле катера с продуктами – последнюю корку на равных ели.
Случалось, с пресной водой перебои – последний глоток пополам делили.
Не бывало, случалось, соли – друг другу тянут ее крупицу.
В атаках и стычках с фашистами старались быть непременно рядом. Друг друга в бою страхуют.
И вот узнаёт Верещагин, что приближается у Татарашвили день рождения. Исполнится другу двадцать три года. Забеспокоился Петр Верещагин: «Что бы придумать? Что бы придумать? Какой бы ему подарок сделать?!»
Какой здесь, на Малой земле, подарок?!
И вот наступил день рождения. Проснулись оба – Петр Верещагин и Шалва Татарашвили.
– Поздравляю! – сказал Верещагин.
– Спасибо, – сказал Татарашвили.
– День рожденья? – уточнил Верещагин.
– День рожденья, – сказал Татарашвили.
– Двадцать три года?
– Двадцать три года.