Мама Доминика, Марго — высокая кареглазая толстушка, — вела себя так, словно мы знакомы тысячу лет, а не три раза поговорили по телефону. Каждый инцидент с моими вещами воспринимался как хороший знак: кот к плохим людям в башмаки не присаживается, брезгует, понимаешь, мочиться куда попало; у младенца со слабым желудком я, согласно поверью, погуляю на свадьбе; лимонад на моей новенькой юбке смыл проблемы и привнес в жизнь больше сладости. А чемодан без ручки и неизвестный пес… не помню, сюрприз вроде, потом узнаю.
Узнала!
К вечеру выяснилось, что родня Ресса готовится к свадьбе, более того — к моей, вернее, нашей с Домиником. А впереди столько дел, столько дел… Правда, мне доверили-поручили-оставили исключительно выбор свадебного наряда.
Ближе к ночи в истерике позвонила Ясмина. Ее ситуация отличалась от моей целехоньким чемоданом, и надули ей не в башмаки, а прямо на колени — младенцы оказались и в семье Хловелесса. Выяснилось, что завтра нам идти заказывать свадебные платья, ведь сдвоенная свадьба гораздо дешевле обойдется, и главное — накормить толпу гостей можно побогаче и погулять от души.
И ладно я, предложение руки и сердца Доминик сделал мне на следующее утро после поминок. А вот Ясмину позвали замуж непосредственно в кругу семьи, причем шумели так, что она не сразу разобрала, о чем идет речь. И что там невесте ненаглядный жених пытался втолковать, пока та колени вытирала после восклицания «Ой, он нечаянно!», можно только догадаться.
Ксандр пошутил, мол, столичный Хловелесс не промах, специально так подстроил. Видимо, боялся, что состоятельная менталистка откажет заурядному внуку, отягощенному даром ищейки. Если бы мой будущий свекор знал, как Ясмина бесилась и расстраивалась, ежедневно ожидая заветных слов, даже сама хотела позвать Арджана замуж.
Наши отчаянные попытки достучаться до окружающих — все-таки неделю назад мы похоронили близкую подругу, и столько людей погибло, поэтому нельзя же вот так сразу забыть и гулять на свадьбе, — на корню пресекли две прекрасные женщины. Марго Ресс и Лиа Хловелесс убедили нас не противиться. Это был единственный печальный момент, когда десятка два женщин сразу из двух «кланов» — ищеек и шелонов, «мальчики» которых дружат с пеленок, грустили вместе с нами, даже всплакнули немножко. Затем обе главные мамы сказали, что мертвым все равно, когда живые женятся: через два месяца или через неделю. А вот для живых очень важно не терять отпущенное судьбой время, а проживать каждый день словно последний.
И следующие три недели мир для нас словно сошел с ума, не давая ни на миг горевать и задумываться о маньяках и убийствах. Какой-то чумовой стаей мы с родней мотались по небольшому городку, в котором с незапамятных времен обосновались рыбаки и истинно сельские жители, и знакомились, знакомились, знакомились. Раздавали приглашения, громко спорили о цвете розочек на двух свадебных тортах, искали загадочные красные ленточки и учились бросать букет невесты.