– Стой! Ты думаешь, я тебя вечно буду тащить в горы? Твоя жизнь закончится здесь! Ты мой самый ненавистный враг и должен умирать медленно! Почему ты снова оказался русским? Русским, который снова убил члена моей семьи. Тем я отомстить не могла, а уж тебе отомщу за всех. Жалко, что я не могу объяснить тебе, ради чего ты умрешь!
Она подбежала к нему, развязала руки, резко развернула к себе лицом и сильно ударила стволом винтовки под колени, отчего ноги Сергея согнулись, и он упал на колени. Это длилось недолго. Превозмогая боль, он встал с колен и, выпрямившись, гордо посмотрел на нее. Она, еще сильнее рассвирепев, отпрянула, сделала несколько шагов назад, вскинула винтовку, прицелилась ему в голову и закрыла глаза. Но выстрелить не смогла и, опуская винтовку, тихо сказала:
– Почему я не могу выстрелить? Что в тебе такое? Почему ты не боишься? Я не понимаю своих чувств!
Он смотрел ей в лицо и думал, что стоит совершить бросок и нанести один-единственный удар, как сломаются ее шейные позвонки. Тогда больше не будет угрозы для жизни. Но смысла в этом он не видел. Куда он пойдет, если даже не представляет, где находится? А если и уйти в горы, то долго он там не протянет без еды и воды. Его поймают через день, два, и он все равно умрет. Он снова перевел взгляд на эту женщину. Ее чистые черты лица напомнили ему прошлую жизнь. Он не хотел убивать ее, он вдруг безумно захотел наладить с ней контакт и поэтому спокойно сказал, с трудом подбирая слова, вспоминая основы немецкого языка:
– Марта, ты извини меня! Я не хотел убивать твою сестру. Мы же на войне, а она стреляла в моих товарищей. Что случилось с твоей семьей, я не знаю, и моей вины здесь нет. Ну, а если хочешь убить меня, то делай это быстрее. Мне все равно. Я и так здесь как во мраке. Все равно смерть рядом и не важно, когда умрешь: сейчас или чуть позже.
Она вздрогнула от неожиданности и уже с интересом посмотрела на Сергея. Что-то такое промелькнуло в ее глазах. Словно опомнившись, она попятилась назад, снова вскинула винтовку и неожиданно нажала на спусковой крючок. Вокруг ствола раскололся воздух, и пуля, тонко свистнув, вонзилась в дерево сантиметрах в десяти от головы Сергея, утонула в его плоти и затихла.
Лицо у него сделалось тяжелым, губы сжались, и в эту страшную минуту он неожиданно вспомнил свое безмятежное прошлое, свой поселок, дискотеки, друзей и Олю; при воспоминании об этом закружилась голова. Он увидел перемену, произошедшую в Марте, и понял, что выстрелила она интуитивно, но не в него, а просто выплеснула бешенство, которое ее переполняло.