Сойдя с поезда и дожидаясь такси, я пишу ему сообщение. Еду к тебе. Нам нужно поговорить.
Таксист даже не верит, что то место, куда мне надо, существует, – барышня, да там нет ничего, ближайший дом – в Трегерри, в пяти милях оттуда, – пока мы не сворачиваем на проселочную дорогу и не обнаруживаем лагерь из вагончиков и кабинок-биотуалетов, стоящий в грязи. Кругом поля, лес и живые изгороди, но через долину по далекой двухрядной дороге ездят грузовики, и я понимаю, что через какое-то время тут и вправду может возникнуть целый новый город.
Из одного из вагончиков выходит Эдвард, его лицо потемнело от тревоги. Эмма, говорит он. Что случилось? Зачем ты здесь?
Я делаю глубокий вдох. Мне нужно объясниться. Это очень сложно. Мне нужно было тебя увидеть, чтобы сказать.
Вагончики забиты геодезистами и проектировщиками, поэтому мы отходим к лесу. Я рассказываю ему то же, что рассказала Аманде, – что меня опоил и принудил к сексу один из друзей Саймона, что он снял все на видео и прислал его мне, чтобы меня запугать, что полиция предположила, что это был Деон Нельсон, что мне вынесли предупреждение за трату времени полиции, но на самом деле я не виновата. Он внимательно слушает, его лицо ничего не выражает.
А потом он говорит мне, очень спокойно, что между нами все кончено.
Неважно, правду я говорю сейчас или нет, – я солгала ему раньше.
Он напоминает о нашем уговоре – что все будет продолжаться, пока будет идеальным.
Он говорит, что такие отношения подобны зданию, что нужен прочный фундамент, иначе все рухнет. Он думал, что наши отношения построены на честности, а они были построены на обмане.
Он говорит: все это – он указывает на поля – делается лишь потому, что я сказала ему, что Нельсон напал на меня в моем собственном доме. Он говорит, что этот город теперь тоже строится на обмане. Что он задумал сообщество, в котором люди заботились бы друг о друге, уважали бы друг друга и помогали бы друг другу. Но такое сообщество должно держаться на доверии, и теперь оно запятнано в его глазах.
Он говорит «прощай» голосом, лишенным эмоций.
Но я знаю, что он любит меня. Знаю, что ему нужны наши игры, что они удовлетворяют какую-то его глубинную потребность.
Я была неправа, в отчаянии говорю я. Но подумай о том, что сделал ты. Насколько же это хуже?
Он хмурится. Что ты хочешь сказать?
Ты убил свою жену, говорю я. И сына. Убил, потому что не хотел портить свое здание.
Он пристально смотрит на меня. Он отрицает вину.
Я говорила с Томом Эллисом, признаюсь я.
Он отмахивается. Этот человек – озлобившийся, завистливый неудачник.