Они пригнулась и подобралась к нему. Вокруг них были кусты в снегу. За ними по камням бежал ручей, петляя по склону к невидимой дороге. Она с вопросом посмотрела на него, а он указал ниже ручья. Склонившись, она прищурилась, глядя в тени.
В десяти футах над ручьем парили сияющие огни. Бело-голубые сферы были больше ее кулака, они не были твердыми, но и не напоминали трепещущие огоньки. Они парили в метре над водой, покачиваясь в нескладном, но грациозном танце.
- Что это? – выдохнула она.
- Аякаши, - прошептал он. – Вид ёкаев. Их видно только на закате и всегда вокруг воды.
- Это ёкаи? – она задержала дыхание, глядя на медленно танцующие огни. Они были красивыми. – Почему они здесь?
- Здесь безопасно, - прошептал он. – Внутри барьера тории они в безопасности от других ёкаев. Я хотел прогнать их, ведь должен охранять тебя от ёкаев, но пока мы их не трогаем, они безобидны.
Барьер тории мешал войти ёкаям, только если они хотели навредить на землях храма. Он не мешал тем, чей разум был мирным. Катсуо мог прогнать аякаши, потому что ёкаи могли стать опасными в пределах барьера. Священная земля будет тогда прогонять их, но не помешает им так, как барьер.
Отчасти поэтому кицунэ на землях храма был опасен. Она пронесла его, он сам мог и не попасть на земли снова.
Маленькие сияющие ёкаи, чей облик в свете был неразличим, сформировали идеальный круг. Они начали кружиться по часовой стрелке, пошли волнами. А потом собрались в кучу, вспыхнули и пропали.
- О! – выдохнула она. – Они ушли.
- Может, заметили нас, - сказал Катсуо. – Нам стоит идти. Каннуши Фуджимото ждет тебя.
- Точно, - сказала она, мысль почти затмила ее хорошее настроение. Сидя в кустах, она повернулась к Катсуо. – Спасибо. Это было красиво.
Он улыбнулся, в темноте она не знала, покраснел он, или это игра света.
- После атаки они и этого кицунэ я подумал, что ты хотела бы увидеть других ёкаев. Редкие люди видели аякаши. Они боятся людей.
Она замерла. Сдерживая эмоции, она взяла его за руку. Его глаза расширились из-за того, как она нарушила правила камигакари. Его пальцы были теплыми, а ее ладонь маленькой.
- Спасибо, Катсуо, - прошептала она. – Ты добрее, чем я заслужила, особенно, после тревог и проблем, что я тебе причинила.
Он повернул ладонь и сомкнул пальцы на ее руке.
- Ты – не проблема, Эми. А с они сражаться было весело.
Она рассмеялась и убрала руку. Она еще чувствовала тепло его кожи, подавила вспышку горькой печали, что она и от этого несознательно отказалась за эти годы: прикосновение другого человека. Хотя запретом были прикосновения мужчин, почти никто не касался ее с заботой после смерти Ханы. Она не помнила, когда последний раз ее кто-то обнимал.