«Объятия» Широ точно не считались, как бы он их ни называл.
Катсуо отвел ее к дому, она вошла одна. Фуджимото ждал ее в главной комнате за столом с чашкой чая перед ним. Она поклонилась на пороге.
- Ах, госпожа, заходите! – он поправил шапку каннуши, она опустилась на колени напротив него. – Понравился снег? Он рано в этом году, но мы надеемся, что весна тогда наступит раньше.
- Погода хорошая, - вежливо ответила она.
Она смотрела, как он дует на горячий чай, а потом делает глоток. Он вернулся к своему поведению, словно не было той лекции, но она подозревала, что ей простили не все. Поднос с чайником и второй чашкой стоял у его локтя, и он предложил ей чай, только когда она посмотрела туда.
Поставив чашку перед ней, он улыбнулся, морщины стали глубже. Но глаз это не коснулось.
- Я говорил с гуджи Ишидой утром. Он и несколько проверенных каннуши прибудут в воскресенье, чтобы проверить, как вы устроились в храме Шираюри, а еще чтобы помочь с церемонией.
Он сделал еще глоток чая.
- Может, что-то не отвечает вашему взгляду на удобства, госпожа, чтобы мы исправили это до воскресенья?
Она коснулась чашки, но чай был слишком горячим, чтобы пить.
- Мне удобно здесь, каннуши Фуджимото.
- Уверены, госпожа? Ничто или никто не пытается увести вас с земель или еще как-то отвлечь от обязанностей?
Он говорил о Катсуо? Или как-то узнал о кицунэ? Никто не знал о превращении Широ, о ее просьбе, в этом она была уверена. Но если бы Фуджимото подозревал, что ёкай был в ее спальне, он был бы сильно встревожен.
- Уверена, - ответила она, сохраняя спокойный вид, но внутри все кипело. – Я останусь сосредоточена на своих обязанностях.
- Отлично! – воскликнул он, чуть не разлив чай. – Уверен, вы будете рады визиту своего наставника в воскресенье. Гуджи Ишида ведь практически вырастил вас? Да, очень хорошо. Но уже поздно, госпожа. Вам почти пора принимать ванну и медитировать.
Она взглянула на нетронутый чай, но он ее отпускал. Поклонившись, она покинула комнату, ей было не по себе. Ишида играл важную роль с ее детства, но он не растил ее так, как отец растил бы дочь. Он растил ее как фермер, готовящий идеальную корову на убой. Он следил за каждым ее шагом, зная, что ведет ее к гибели. И то, что ее тело выживет, не означало, что он не убьет ее.
Вернувшись в спальню, Эми открыла дверь и вошла, думая о грядущем купании, для чего ей нужно было собрать необходимые вещи. Она задвинула дверь.
- Вовремя, маленькая мико.
Эми подавила крик и прижалась к двери, чуть не пробив ее локтем.
У окна устроился, вытянув одну ногу, Широ и лениво улыбался. Красные бусы оненджу блестели на его руке, но они казались тусклыми, по сравнению с опасным блеском в его рубиновых глазах.