– И больше Хобсон не упоминал ни луну, ни мистера Лемона? Или упоминал?
– Нет, мне он о них не говорил. И я больше не слышал, чтобы он обсуждал их с кем-то.
– Ну допустим, – буркнула Амалия, поразмыслив. – А заключение эксперта по поводу пули, которая убила вашего брата, разумеется, фальшивое?
– Почему фальшивое? – растерялся капитан.
– Потому, что вы так легко его мне показали.
– По-вашему, я способен врать о смерти своего брата?
Уортингтон явно был задет, но Амалия все же решила зайти с другой стороны.
– Ну, может быть, Кармоди прислал одно заключение, а Хобсон подал вам мысль показать мне совсем другое, – сказала она.
– Я не понимаю вас, миледи, – пробормотал Уортингтон, передернув плечами. – Почему я должен слушаться Хобсона и говорить вам неправду?
Он казался очень искренним, очень убедительным и смотрел на нее так, словно она была центром его маленькой вселенной. Амалия вспомнила, что завтрак стынет, и ослепительно улыбнулась.
– Забудьте, капитан, – сказала она. – Сами знаете, как женщины иногда бывают мнительны. Пойдемте лучше завтракать – и обещаю, говорить мы будем только о приятном!
Глава 16
Откровенный разговор
Состоявшийся в двенадцатом часу совместный завтрак баронессы Корф и капитана Уортингтона стоит признать удавшимся с точки зрения гастрономии и совершенно неудачным – с точки зрения всего остального. Тревор сделал то, что лучше всего выходит у детей, – он обиделся, ребячливо, откровенно и бескомпромиссно. Он сидел за столом, надувшись, глядел букой, отвечал односложно и вообще всячески демонстрировал, как его задели подозрения Амалии. Что же касается баронессы Корф, то она поначалу пыталась отвлечь своего гостя беседой на нейтральные темы, но потом, поняв, что ее усилия тщетны, умолкла и стала терпеливо ждать, когда Уортингтону надоест дуться. Когда подали чай, капитан и в самом деле снизошел до признания, что тот не плох и, пожалуй, даже не хуже английского.
– Вы пьете чай с молоком, сэр? – спросила Амалия.
Уортингтон мрачно покосился на нее.
– Я терпеть не могу молока, – признался он. – С детства.
Получалось, что она снова его обидела. Хотя откуда она в самом деле могла знать, что он любит, а что не любит?
– Как здоровье мистера Скотта? – спросила Амалия первое, что пришло ей в голову.
– Как? – Уортингтон насупился, его шрам шевельнулся, и молодая женщина невольно приготовилась к худшему. – Доктора в ужасе, если честно.
– Он настолько плох? – вырвалось у Амалии.
– Какое там! Поднялся на ноги и начал ходить.
– Вы шутите! Мне говорили, что его позвоночник…
– Мне тоже, миледи, и тем не менее он встал с постели и уже осваивает костыли. Врачи не могут понять, что с ним происходит. Раньше они в один голос утверждали, что он не сможет передвигаться самостоятельно.