– И вы хотите мне сказать, – так же сухо заметил он, – что они все еще не знают.
– Да.
– Понятно.
Я облегченно вздохнула. Голос его снова звучал удивленно и немного насмешливо.
– А вам не кажется, что такой обман – простите за столь грубое слово – может иметь свои неудобства для обеих сторон?
– Вы имеете в виду, что я могу услышать то, что мне не полагается слышать? Нет: у мсье и мадам де Вальми слишком хорошие манеры.
Рауль откровенно расхохотался, а я смущенно произнесла:
– Я хочу сказать, что, когда встречаюсь с ними в отсутствие Филиппа, они всегда говорят только по-английски, а когда привожу мальчика к ним, речь идет о его уроках, о чем я и так знаю, да и не слушаю.
– Ну, значит, можно не беспокоиться, – сказал он. – Я вижу, что в обоих случаях это не имеет никакого значения.
Отвернувшись от меня, Рауль завел машину. Передние фары вспыхнули. Я увидела, что он улыбается.
– И я, конечно, не собирался оскорблять вас после того, как едва не сшиб, да еще устраивать допрос! Простите, это все не мое дело.
– Мсье, – быстро сказала я тем же тонким голоском.
– Да?
– Хочу спросить вас, вы не… то есть…
Я смутилась и замолчала. Он бросил на меня быстрый взгляд.
– Вы хотите спросить, не выдам ли я вас?
– Да, пожалуйста, – сказала я, чувствуя себя еще более ничтожной.
Он промолчал.
– Ну ладно, – медленно произнес он наконец, – не выдам. А теперь надо ехать…
Машина рванулась с места и преодолела первый подъем с головокружительной скоростью.
Он вел машину молча, и у меня было время подумать о том, что шок приводит к странным эффектам. Какого черта я бормотала перед Раулем де Вальми, без сомнения опытным и циничным, все эти наивные глупости, болтала о своих ничтожных делах, о папочке и мамочке… «В приюте были ко мне очень добры…» Какое ему дело до всего этого? Полная идиотка – только так он и может обо мне подумать. «И будет прав», – решила я, вспомнив тоску, которая одолела меня незадолго перед столкновением. Я закусила губы. Какая разница? Он, наверное, даже не слушал, думая о гораздо более важных вещах, чем гувернантка Филиппа. Бельвинь, например, или какое-нибудь другое дело, которое привело его в замок Вальми, несмотря на то что его ждет обычный «любезный» прием со стороны отца.
Я с облегчением подумала, что Флоримон еще не уехал, но потом осознала, что Рауль де Вальми не нуждался в защите – он ведь не Филипп!
– Сегодня приехал мсье Флоримон, – сказала я.
– Да? И долго он пробудет здесь?
– Думаю, он приехал только к обеду, но, если туман сохранится, наверное, останется.
– А! – сказал Рауль. – В этом они тоже будут обвинять туман. И скверный ветер, как они его называют.