Лицо колдуна стало злобным. Он не ожидал, что этот наглый мальчишка, его изысканный обед, эмоциями которого он только что манипулировал, начнет диктовать условия.
— Я чувствую кровь твоего отца, она бурлит в тебе. Она говорит со мной! Слушай меня, слушай мой голос, — зашипел культист, — слушай меня…
Голос последователя культа Мора разбился на множество частей, словно сотни ртов зашептали слова в сумрачном склепе. Перед глазами юноши поплыли круги, размывавшие очертания комнаты… Сырое холодное помещение каменного подвала исчезло. Стало тепло и светло. Солнце согревало Нилуса своими лучами. Оно ему улыбалось. Свежий ветер приносил едва уловимый запах полевых цветов. Над головой не было ни облачка, лишь несколько птиц, кружась в причудливом танце, нарушали безмятежность неба. Нил сидел на вершине холма, глядя на свой посёлок. Люди ходили по своим делам. Жизнь шла размеренной чередой. Соседский парнишка Тонас, скучающий на смотровой вышке, приветливо взмахнул рукой. Нил в ответ поднял свою и с удивлением обнаружил зажатую в ладони палку. Откуда она? Палка удобно лежала в руке и была достаточно тяжёлой для деревянного предмета таких небольших размеров.
— Здравствуй, Нилус…
Юноша повернул голову на голос. Совсем рядом стоял мужчина. Лицо его казалось таким знакомым, но память отказывалась его узнавать.
— Добрый день, — осторожно произнёс юноша.
— Неужели ты не узнаёшь меня? Взгляни на меня внимательней…
Нил ещё раз внимательно посмотрел на собеседника. Обычный, ничем не примечательный человек. Мысли забегали как древесные жуки по подгнившему дереву, заглядывая в самые потаённые уголки памяти, но лицо этого человека сравнивать было не с чем. Нилус отрицательно покачал головой.
— Я не знаю тебя…
— Это же я, твой отец! — фраза прозвучала печально и укоризненно.
Тут же, словно разбуженная этими словами, память дала утвердительный ответ: перед Нилусом стоял действительно его отец. Черты его лица стали такими родными. Они согревали душу, вырываясь наружу тысячей вопросов, которые хотелось задать отцу за годы его отсутствия, но Нилус задал лишь один: «Отец, зачем ты покинул нас?».
— Я не уходил. Я был всегда рядом. Иди ко мне, я хочу обнять тебя! — отец приветливо раскинул руки в стороны.
Нилус сделал несколько шагов вперёд. Улыбка, давно не появлявшаяся на его лице, наконец-то засияла во всю свою ширь. Папа. Он так отвык от этого слова.
— Выбрось свою палку, зачем она тебе нужна? — отец сделал шаг навстречу.
Палка. Нил всё ещё сжимал её в своей руке. Странно, Нилус не помнил, зачем она ему понадобилась и где он её нашёл. Она напоминала что-то, какой-то очень знакомый предмет, но юноша не мог найти подходящего образа. Эта вещь была связана с чем-то родным и близким… С отцом… Ладони что-то обожгло. Меч! Оружие вновь приобрело свой истинный вид. Видения исчезли. Нил вернулся из галлюцинации обратно в сырой подвал. Культист стоял совсем рядом, готовый схватить Нилуса. Он рванул вперёд, пытаясь перехватить кисть мальчишки, сжимающую оружие. Юноша резко выбросил руку с мечом вперёд. Клинок легко вошёл в живот чародея. Его глаза застыли в удивлении. Он посмотрел на торчащий из своего брюха предмет и стал медленно оседать на пол.